– Говорите за себя, мистер Лорри! – сказал мистер Страйвер. – Говорите за себя! А у меня еще впереди работа – мне еще целую ночь маяться!
– Я говорю за себя, – отвечал мистер Лорри, – за мистера Дарнея и за мисс Люси, и – как по-вашему, мисс Люси, прав я буду, если скажу: – и за, всех нас? – И, многозначительно подчеркнув последние слова, он указал ей глазами на отца.
Лицо доктора Манетта словно застыло; взгляд его приковался к Чарльзу Дарнею, этот хмурый, остановившийся взгляд выражал неприязнь, недоверие, даже страх, и по этому странному выражению видно было, что мысли его где-то блуждают.
– Отец, – сказала Люси, тихонько беря его за руку. Он с усилием прогнал со своего лица мрачную тень и повернулся к дочери.
– Пойдем домой, папа?
Он тяжело вздохнул и промолвил:
– Да.
Друзья оправданного узника разошлись – он сказал, что вряд ли его отпустят домой сегодня вечером. В коридоре суда погасили почти все огни. С грохотом и лязгом Закрылись чугунные ворота, и мрачное узилище опустело до утра, когда жажда страшных зрелищ – виселицы, позорного столба, публичного бичевания и клеймения – снова погонит сюда несметные толпы. Мисс Манетт под руку с отцом и в сопровождении мистера Дарнея вышла на свежий воздух. Кликнули извозчичью карету, и отец с дочерью поехали домой.
Мистер Страйвер простился с ними еще в коридоре суда и пошел протискиваться в гардеробную, чтобы переодеться. А еще один человек, который до сих пор не делал попыток присоединиться к этой компании, не обменялся ни с кем из них ни одним словом, и все время, пока они разговаривали, стоял прислонившись к стене в темном конце коридора, теперь тихонько побрел за ними следом, и остановившись поодаль, смотрел, как они садились в карету. Карета скрылась из глаз, и он подошел к мистеру Лорри и мистеру Дарнею, которые стояли на мостовой.
– Ну вот, мистер Лорри! Теперь, значит, и деловому человеку можно потолковать с мистером Дарнеем?
Никто и не заикнулся о том, какую роль сыграл сегодня мистер Картон при разбирательстве дела; никто, впрочем, и не подозревал этого. Он уже снял с себя судейское облачение, однако ничуть от этого не выиграл.
– Если бы вы только знали, мистер Дарней, какая ужасная борьба происходит в душе делового человека, когда добрые побуждения деловой души сталкиваются с деловой осторожностью! Право, стоило бы вам посмотреть на это, мистер Дарней, вас бы это позабавило.
Мистер Лорри вспыхнул.
– Вы это уже второй раз мне говорите, – с раздражением сказал он. – Мы, люди дела, служащие фирмы, не принадлежим себе. Прежде всего мы должны думать о фирме, а потом уже о себе.
– Знаю, знаю! – невозмутимо отмахнулся Картон. – Не кипятитесь, мистер Лорри. Что там говорить, вы не хуже других, а пожалуй, можно сказать – много лучше!
– Нет, СКАЧАТЬ