– Бедняжка. Мало тебе этого ужасного Перси Уэтмора. Скоренько приходи в постель.
Я пришел, но лишь после того, как облегчился с крыльца черного хода (предварительно послюнявив палец и определившись с направлением ветра: что бы ни говорили нам в детстве родители, игнорировать их советы не следует, какими бы глупыми они ни казались). Писать на улице – одна из радостей деревенской жизни, которой поэты не уделили достаточно внимания, но в ту ночь сей процесс удовольствия мне не доставил, так как из меня вытекала не чуть теплая жидкость, а горячее минеральное масло. Однако я подумал, что днем ощущения вроде бы были похуже, а два или три дня назад – определенно хуже. Надежда на то, что воспаление пошло на спад, только окрепла. Как оказалось, эта надежда была напрасной. Никто же не говорил мне о таких особенностях урологических инфекций: возникать словно из ничего, потом затаиться на день-другой, чтобы ударить с новой силой. Мне пришлось все узнавать на собственном опыте. К сожалению, это происходило за пятнадцать или двадцать лет до того, как появились препараты, вылечивающие эти инфекции за рекордно короткое время. Пусть они вызывали легкое расстройство, но уже не заставляли блевать, как сульфамидные таблетки доктора Сэдлера. Однако в тридцать втором году не оставалось ничего другого, как соглашаться на них или ждать, что все пройдет само по себе. Не обращая внимания на то, что кто-то налил тебе в мочевой пузырь минерального масла, а когда оно начало вытекать, поднес к ручейку спичку.
Я докурил самокрутку, поднялся в спальню и все-таки уснул. Мне снились девочки с кроткими улыбками и запекшейся в волосах кровью.
Глава 6
На следующее утро на мой стол лег розовый бланк служебной записки с просьбой как можно скорее заглянуть в кабинет начальника тюрьмы. Я знал, что сие означает. В тюрьме, как и в любом учреждении, жизнь определялась очень важными неписаными правилами, которые днем раньше я позволил себе нарушить. А потому визит к начальнику тюрьмы я оттягивал сколько мог. Прямо как посещение врача насчет моего водопроводного краника. В данном вопросе я становился твердым сторонником принципа – никогда не делай сегодня то, что можно отложить на завтра.
Короче, получив записку, я не поспешил в кабинет Мурса. Наоборот, снял форменный китель, повесил его на спинку стула и включил стоящий в углу вентилятор: день вновь выдался жарким. Потом сел, просмотрел рапорт Брута Хоуэлла о минувшей ночи. Ничего тревожного я в нем не отметил. Делакруа немного поплакал, прежде чем заснуть. Такое случалось едва ли не каждый вечер, и я уверен, что жалел он себя, а не тех, кого поджарил. Потом Делакруа вытащил из сигарной коробки Мистера Джинглеса, сразу успокоился и остаток ночи проспал как младенец. Мистер Джинглес скорее всего все это время просидел на животе Делакруа, свернув хвост колечком. Складывалось ощущение, что Господь СКАЧАТЬ