Ключи к «Серебряному веку». Олег Лекманов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ оно было встречено шквалом улюлюканий и насмешек. Автора уличали в шарлатанстве, обвиняли в неумении связно мыслить и даже ставили ему психиатрический диагноз. Соответственно, все стихотворение было объявлено образчиком декадентской галиматьи.

      Такая характеристика верна с точностью до наоборот. Если в чем и правомерно было бы упрекнуть Брюсова, так это в излишней рациональности. Перед нами не текст-тайна (как того требовали установки символизма) и даже не текст-загадка (как будет позднее у акмеистов), а текст-ребус[14], расшифровать который сегодняшнему читателю, воспитанному на стихах модернистов, большого труда не составит.

      Ключ к стихотворению читатель получает, соотнеся первую строфу с последней, в которой варьируются образы первой. Особое внимание он должен обратить на причастие «созданных» (при существительном «созданий») из начальной строки финальной строфы, отчетливо противопоставленное причастию «несозданных» (при этом же существительном) из первой строки стихотворения:

      несозданных созданий vs. созданных созданий

      Из этого сопоставления следует вывод: в стихотворении изображается процесс созидания, а, говоря точнее (и обратив внимание на подсказку, содержащуюся в заглавии стихотворения), – творческий процесс. Р. Д. Тименчик предложил для текстов такого рода чуть громоздкое, но точное определение – автометаописание: я рассказываю в тексте о том, как я создаю этот текст[15].

      Теперь, обретя ключ ко всему стихотворению, внимательно перечитаем его снова строфа за строфой:

      Тень несозданных созданий

      Колыхается во сне,

      Словно лопасти латаний

      На эмалевой стене.

      О какой «эмалевой стене» идет речь в первой строфе? Очевидно – об эмалевых печных изразцах, подобных тем, что будут много лет спустя описаны на одной из первых страниц «Белой гвардии» Михаила Булгакова: «Замечательная печь на своей ослепительной поверхности несла… исторические записи и рисунки». Изразцы ослепительные, то есть они обладают способностью отражать реальные предметы, находящиеся в комнате. И мы можем, лишь самую малость вольничая, реконструировать реальную картинку, подразумеваемую в первой строфе: лирический герой находится в комнате, вероятно, пребывая в состоянии медитации, полусна; как бы сквозь сон он видит, что разлапистые листья растений под названием латания (действительно, очень похожие на лопасти мельницы) отражаются в печных эмалевых изразцах; смутные отражения листьев растений в изразцах так же соотносятся с самими этими листьями, как смутный пока творческий замысел, зреющий в подсознании лирического героя, – с будущим воплощением этого замысла.

      Фиолетовые руки

      На эмалевой стене

      Полусонно чертят звуки

      В звонко-звучной тишине.

      Во второй строфе автор показывает нам, как лирический герой делает первый шаг на пути реализации своего творческого замысла: фиолетовые тени от стеблей и листьев латаний он уподобляет рукам и ладоням с растопыренными пальцами. Внимательный читатель понимает, что свой мир лирический герой будет творить, преображая предметы и тени от предметов, взятые из окружающей его действительности[16]. СКАЧАТЬ