Города и дороги. Избранные стихотворения 1956-2011. Наталья Горбаневская
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Города и дороги. Избранные стихотворения 1956-2011 - Наталья Горбаневская страница 11

СКАЧАТЬ в глину на треть,

      в тех, мимо которых

      в речку навзничь лететь.

      «Печальное не более, чем прочие…»

      Печальное не более, чем прочие,

      прощание двоих через порог.

      Так эти ночи вас не обморочили?

      Прощайтесь. Только прочен ли залог

      от обмороков? С досточки порога

      какими петлями пойдет дорога

      по обе сто́роны воздвигнутой черты?

      В каких ухабах слез не сдержишь ты?

      И на какой – бетонной ли, проселочной —

      в сияньи фар, в тумане, как во сне,

      ему, как свет в лицо, ударит голос твой:

      «Прощай, прощай, да помни обо мне».

      «О ком ты вспомнила, о ком ты слезы льешь…»

      О ком ты вспомнила, о ком ты слезы льешь

      (и, утираясь, говоришь, что слезы – ложь)

      в бетонной скуке станции Ланская,

      в хлопках автоматических дверей,

      где небо с пылью склеено… – Какая

      тоска и гарь! – Так едем поскорей!

      И вот поехали, и вот последний крик,

      как стронулся, таща тяжелый след, ледник,

      теряя валуны в межреберных канавах,

      в мельканьи пригородов, загородов, дач,

      в желтоволосых придорожных травах

      и в полосах удач и неудач.

      Когда что плоть, что дух, как лед, истаяли,

      куда ж нам плыть, мой друг? Куда и стоит ли?

      На перестуках шпал, на парусах обвислых,

      на карликовых лодочках берез

      куда ж нам плыть? В каких назначить числах

      отход от пристани, не утирая слез…

      …в бетонной скуке станции Ланская… ⇨ Ланская – под Ленинградом (ныне Санкт-Петербургом), первая от Финляндского вокзала, еще в черте города, остановка на пути в Комарово.

      «В малиннике, в крапивнике, в огне…»

      В малиннике, в крапивнике, в огне

      желания, как выйдя на закланье,

      забыть, что мир кончается Казанью

      и грачьим криком в забранном окне.

      Беспамятно, бессонно и счастливо,

      как на треножник сложенный телок…

      Расти, костер. Гори, дуга залива.

      Сияй впотьмах, безумный мотылек.

      …забыть, что мир кончается Казанью / и грачьим криком в забранном окне. ⇨ За окнами корпусов Казанской психиатрической тюрьмы неумолчно кричали грачи (как в «Давиде Копперфильде» Диккенса, которого я перед тем читала в Бутырке).

      «Фонарик мой, качайся в облаках…»

      Фонарик мой, качайся в облаках,

      роняя тень и свет по взмаху ветра

      и разгоняя мрак и страх.

      Твой слабый жар вгоняет в дрожь,

      как прогоревший жар голландской печки,

      на белых кафельках синеют человечки,

      и синий дым на снег у Черной Речки

      ложится, как узорный след галош…

      …и синий дым на снег у Черной Речки… ⇨ Черная Речка – место (зимней) дуэли Пушкина.

      «Цвет вереска, чернильный блеск…»

      Цвет вереска, чернильный блеск

      мохнатых СКАЧАТЬ