Петр Иванович. Альберт Бехтольд

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – А кто из деятелей русской истории вам особенно по душе?

      – Царь Иван Четвертый, ошибочно прозванный Грозным! – гордо ответил молодой человек.

      На это Ребман удивленно возразил:

      – Почему же именно он?

      – Потому что он-то уж знал, как надобно управлять Россией!

      – И как же?

      – Кнутом!

      «Ого, да ты и сам уже маленький деспотичный дьяволенок с невинными голубыми глазами!», – думает Ребман, а вслух замечает:

      – Но кнут в наше время уже не годится, то было в эпоху средневековья, тогда людей еще усмиряли кнутом.

      – России это во все времена подходит. Ею можно управлять только плетью. К сожалению, у нашего Николашки кулак слаб. Вас удивляет, что я говорю «Николашка»? Это, конечно же, не комплимент, но ничего лучшего он не заслуживает.

      Ребман решительно отказывается понимать: ведь это же молодой дворянин говорит о своем могущественном государе-императоре! Кажется, его воспитанник что-то заметил и поэтому добавил:

      – Не стоит удивляться: так же, как и мы, думают даже его ближайшие родственники. А в народе о нем говорят: сидит у себя в Петербурге и сам боится того, что царь. Знаете анекдот о его появлении на свет?

      И тут же с готовностью пересказывает его Ребману:

      – Когда родился наш Николашка, повитухи с ужасом увидели, что у него вовсе нет головы. Сначала они чуть не умерли со страху: когда царь-батюшка проведает, велит всех казнить, ведь известно, каков он в гневе! Долго думали они и гадали, как же быть, и, наконец, сошлись на том, что поручат печнику сделать голову, так чтобы никто ничего не заметил: вот эта голова и управляет теперь Россией!

      Он зло оскаливается:

      – Его императорское величество!

      Они проходят через огород. Тут уже все в полном порядке, даже виднеются в земле десятки заранее подготовленных лунок для рассады! И кусты ягод у высокой и широкой стены аккуратно подвязаны – они уже все в цвету. Тачки и грабли и вся прочая утварь начищены до блеска и выставлены в стороне, совсем как в дедовском саду в Вильхингене. Даже цветы есть: розы, лилии, тюльпаны, примулы, незабудки.

      «Как дома», – подумал Ребман, и у него потеплело на душе. Когда воспитанник заметил его восторг, он спросил:

      – А вы уже видели птичек?

      Пьер, крадучись, идет вдоль забора, будто боится кого-то разбудить. Наконец он останавливается и машет Ребману:

      – Смотрите, они еще очень маленькие, им всего неделя. Всех котов заперли, а не то – прощайте, птенчики!

      Ребман смотрит на него в полном недоумении. Но в тот момент, когда он уже собирался что-то сказать о кнуте для людей и заботе о животных, вдруг услышал:

      – Я знаю, о чем вы думаете: почему это он так любит каких-то пичужек, а не людей? Знаете ли, если бы люди были, как птицы и другие живые существа, они не нуждались бы в порке.

      Пользуясь случаем, Ребман спросил, читал ли его собеседник Толстого. Воспитанник удивлен:

СКАЧАТЬ