Проба пера. Ироничная филология. Алексей Аимин

Чтение книги онлайн.

      Мысль поймал! Сижу довольный,

      Дождик льет, а я впотьмах,

      Тост поднял слегка фривольный:

      За свободу в лагерях!

      Большинство людей считает годы своего детства самыми счастливыми. Но понимают они это, с некоторым опозданием, когда золотое времечко уже не вернуть. В годы же детства, с запретами родителей, со смешными (по взрослым меркам) обидами, только единицы осознавали, как они счастливы. Видимо лишь те, кто уже чувствовал это впоследствии и становились детскими писателями.

      Попытка самих детей что-то написать (обычно это стихи – отмеченные непомерным восторгом родителей и умилением местных старушек из разряда «божьих одуванчиков») заканчивалось ничем. Данные творения, как правило, представляли из себя подбор простейших рифм, подсказанных взрослыми. Это увлечение у детей, слава богу, быстро проходит, и книжки для них по-прежнему пишут взрослые – те, из кого в детские годы не пытались сделать вундеркиндов, кто мужал, образно выражаясь, в «свободном полёте».

      Даже стилизованные под детское восприятие некогда модные «страшилки» типа:

      были написаны взрослыми. Начал эту серию поэт Олег Григорьев.

      Олег Григорьев начал, и народ тут же подключился, докладывая в страшилки, и глубокие социальные проблемы нашего общества:

      Надо отметить, что авторы легко находят ту грань детского восприятия и возвращаются в детство, вновь окунаясь в его внутренний мир, вписываясь в своеобразный и на первый взгляд жестокий детский юмор.

      Эти стихи можно отнести к позднему советскому периоду, когда писать такие вещи было не так чревато. А вот чуть раньше в сталинские времена, это было намного опасней. Например, некоторые сверхбдительные цензоры пытались запретить издание сказки К. Чуковского «Муха-Цокотуха», так как она праздновала именины (связь с церковью), а в детской сказке «Тараканище», с упоминанием его больших усов – заподозрили СКАЧАТЬ