М-р Лайтовлер коротко и несколько злобно засмеялся.
– Ого! Вилкокс-таки сделал, как сказал, – заметил он. Марк бросил сигару и слегка приподнял шляпу; ему было совестно и вместе с тем ужасно смешно. Он не смел взглянуть в лицо спутницы м-ра Гомпеджа и держался на заднем плане, в качестве бесстрастного зрителя.
М-р Лайтовлер, очевидно, решил быть как можно грубее.
– Добрый день, м-р Гомпедж, – начал он, – кажется, я имел удовольствие уже раньше познакомиться с вашей птицей; она так добра, что по временам приходит помогать моему садовнику; вы извините меня, но я осмелюсь заметить, что когда она находится в таком состоянии, то лучше бы её держать дома.
– Это срам, сэр, – отрезал другой джентльмен, задетый такой иронией: – чистый срам!
– Да! это мало делает чести вашему гусю! – согласился дядя Соломон, нарочно переиначивая смысл слов своего соседа. – Часто это с ним случается?
– Бедная гусыня, – пропела девочка, появляясь у отверстия в заборе: – какая она странная; крёстный, она верно больна?
– Уходи отсюда, Долли, – отвечал м-р Гомпедж: – тебе не годится на это смотреть; уходи поскорей.
– Ну, тогда и Фриск не должен смотреть; пойдём, Фриск, – и Долли снова исчезла.
Когда она ушла, старый джентльмен сказал с угрожающей улыбкой, выказавшей все его зубы:
– Ну-с, м-р Лайтовлер, я вам, вероятно, обязан за то ужасное состояние, в каком находится эта птица?
– Кто-нибудь да напоил её, это верно, – отвечал тот, глядя на птицу, слабо пытавшуюся распустить крылья и презрительно загоготать над миром.
– Не отделывайтесь словами, сэр; разве я не вижу, что в вашем саду положили отраву для этой несчастной птицы?
– Успокойтесь, м-р Гомпедж, яд этот не что иное, как мой старый коньяк, – отвечал м-р Лайтовлер: – и позвольте мне вам заметить, что редкому человеку, не то, что какому-нибудь гусю, удаётся отведать его. Мой садовник, должно быть, полил им некоторыя растения… ради земледельческих целей, а ваша птица пролезла в дыру (про которую вы, быть может, припомните, я вам говорил) и немножко слишком понабралась им. На здоровье, только уж не сердитесь на меня, если у неё завтра будет болеть голова.
В этот момент Марк не мог удержаться, чтобы не взглянуть на хорошенькое личико, видневшееся по ту сторону забора. Не смотря на свою женскую жалостливость и уважение к владельцу птицы, Мабель не могла не сознавать нелепости этой сцены между двумя старыми рассерженными джентльменами, перебранивавшимися через забор из-за пьяной птицы. Марк увидел, что ей хотелось смеяться, и её тёмно-серые глаза на минуту встретились с его глазами и сказали, что она его понимает. То была точно электрическая искра, затем она отвернулась, слегка покраснев.
– Я СКАЧАТЬ