Зимопись. Книга четвертая. Как я был номеном. Петр Ингвин

Чтение книги онлайн.

      Марианна подключилась к сбору донных раковин. Затем я с трудом вскрыл первую с помощью щепки и острого обломка камня. Царевна с сомнением качнула головой:

      – Какая-то слизь. Уверен, что ее едят?

      – Не ее. Надо извлечь крепкий язычок, который у нее нога. Вот. Теперь поджаривай на палочке и ешь.

      Каждая раковина давала малюсенький кусочек аппетитно пахнущего мяса. Наесться не получится, столько беззубок в округе просто не водится, но мы перекусили. Взоры повеселели. Я полез делать гнездо – ночевке на земле инстинктивно не доверял. Подходящее дерево нашлось не рядом, зато с возможностью следить за движением на реке. Царевна следила за работами с земли.

      – Прошу. – По прошествии получаса я пригласил наверх.

      Не тут-то было. Могучее сверху, внизу дерево имело ровный высокий ствол, без сноровки не забраться. Пришлось спуститься, чтоб подсадить. Бережно обхватив, я начал приподнимать…

      – Осторожно! Порвешь! Или помнешь!

      Женщина, она и в диком лесу – женщина. А не человек.

      – А во сне как бы не помнешь?

      – Мы что… прямо так будем? – смутилась Марианна.

      Совсем недавно ее смущало противоположное. Я даже повеселел:

      – Отвыкла?

      – К хорошему быстро привыкают.

      – А я плохой.

      Утверждение почти сразу было опровергнуто действием – присев на корточки, я подставил царевне плечи.

      – Ты хороший. – Она с нескрываемым удовольствием взобралась. – Хороший, который зачем-то притворяется плохим.

      – Нет, я плохой, который притворяется хорошим.

      – Неправда.

      – Ты же меня не знаешь.

      – Думаю, что уже знаю.

      – Не знаешь, – упрямо настоял я, подпирая ладонями обнявшие шею бедра.

      – Что же мешает нам узнать друг друга лучше?

      Вместо ответа мои колени и руки синхронно-резко разогнулись. Ахнувшее существо взлетело к небесам и временно потеряло дар речи. Я вскарабкался следом.

      – Мама говорит, – снова проснулся в укладывавшейся напарнице говорливый инстинкт, – хорош тот, кто тебя волнует, но еще лучше тот, кто за тебя волнуется. Мне повезло, со мной – лучший.

      Я молча укрыл ее ветками. Чего скромничать, сам знаю, что лучший. Как любой для себя любимого. Но когда лучшим признают другие, это греет.

      Из лиственного вороха жалобно донеслось:

      – Прости. Мне надо…

      Даже не договорила. Уютное укрытие распалось, девичьи руки взялись за нависшую ветвь, и ножка принялась нащупывать, куда наступить.

      – Снова? И куда ты полезла? Мы же с этой проблемой разобрались. – Я покачал головой и стал аккуратно разворачиваться к плетеной стенке. – Делай, что нужно, я не смотрю.

      В ответ – тишина. Пришлось СКАЧАТЬ