Колымские рассказы. Стихотворения (сборник). Варлам Шаламов

Чтение книги онлайн.

      – Да. Я приговоренный. Из Западного управления. Из Сусумана.

      Это мне совсем не понравилось. Но я ведь не знал порядков, процедурных порядков высшей меры. Я смущенно замолчал.

      Подошел рябой боец вместе с новым нашим спутником.

      Они стали говорить что-то между собой. Как только конвоя стало больше, они стали резче, грубее. Мне уже больше не покупали супа в столовой.

      Проехали еще несколько часов, и в столовой к нам подвели еще троих – этап, партия, собирался уже значительный.

      Трое новых были неизвестного возраста, как все колымские доходяги; вздутая белая кожа, припухлость лиц говорили о голоде, о цинге. Лица были в пятнах отморожений.

      – Вас куда везут?

      – В Магадан. На расстрел. Мы приговоренные.

      Мы лежали в кузове трехтонки скрючившись, уткнувшись в колени, в спины друг друга. У трехтонки были хорошие рессоры, трасса была отличной дорогой, нас почти не подбрасывало, и мы начали замерзать.

      Мы кричали, стонали, но конвой был неумолим. Надо было засветло добраться до «Спорного».

      Приговоренный к расстрелу умолял «перегреться» хоть на пять минут.

      Машина влетела в «Спорный», когда уже горел свет.

      Пришел рябой.

      – Вас поместят на ночь в лагерный изолятор, а утром поедем дальше.

      Я промерз до костей, онемел от мороза, стучал из последних сил подошвами бурок о снег. Не согревался. Бойцы все искали лагерное начальство. Наконец через час нас отвели в мерзлый, нетопленный лагерный изолятор. Иней затянул все стены, земляной пол весь оледенел. Кто-то внес ведро воды. Загремел замок. А дрова? А печка?

      Вот здесь в эту ночь на «Спорном» я отморозил наново все десять пальцев ног, безуспешно пытаясь заснуть хоть на минуту.

      Утром нас вывели, посадили в машину. Замелькали сопки, захрипели встречные машины. Машина спустилась с перевала, и нам стало так тепло, что захотелось никуда не ехать, подождать, походить хоть немного по этой чудесной земле.

      Разница была градусов в десять, не меньше. Да и ветер был какой-то теплый, чуть не весенний.

      – Конвой! Оправиться!..

      Как еще рассказать бойцам, что мы рады теплу, южному ветру, избавлению от леденящей душу тайги.

      – Ну, вылезай!

      Конвоирам тоже было приятно размяться, закурить. Мой искатель справедливости уже приближался к конвоиру.

      – Покурим, гражданин боец?

      – Покурим. Иди на место.

      Один из новичков не хотел слезать с машины. Но, видя, что оправка затянулась, он передвинулся к борту и поманил меня рукой.

      – Помоги спуститься.

      Я протянул руки и, бессильный доходяга, вдруг почувствовал необычайную легкость его тела, какую-то смертную легкость. Я отошел. Человек, держась руками за борт машины, сделал несколько шагов.

      – Как тепло. – Но глаза были смутны, без всякого выражения.

      – Ну, поехали, поехали. Тридцать градусов.

      С каждым часом становилось СКАЧАТЬ