Колымские рассказы. Стихотворения (сборник). Варлам Шаламов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Вот и хорошо! Вот и отлично! Сейчас вы поедете! – На чужой территории Романов называл меня на «вы».

      Мысли лениво передвигались в мозгу – почти физически ощутимо. Надо было думать о чем-то новом, к чему я не привык, не знаю. Это новое – не приисковое. Если бы мы возвращались на свой прииск «Партизан», то Романов сказал бы: «Сейчас мы поедем». Значит, меня везут в другое место. Да пропади все пропадом!

      По лестнице почти вприпрыжку спустился Романов. Казалось, вот-вот он сядет на перила и съедет вниз, как мальчишка. В руках он держал почти целую буханку хлеба.

      – Вот, это вам на дорогу. И еще вот. – Он исчез наверху и вернулся с двумя селедками. – Порядок, да? Все, кажется… Да, самое-то главное и забыл, что значит некурящий человек.

      Романов поднялся наверх и появился снова с газетой. На газете была насыпана махорка. «Коробочки три, наверное», – опытным глазом определил я. В пачке-восьмушке восемь спичечных коробок махорки. Это лагерная мера объема.

      – Это вам на дорогу. Сухой паек, так сказать.

      Я кивнул.

      – А конвой уже вызвали?

      – Вызвали, – сказал дежурный.

      – Наверх пришлите старшего.

      И Романов исчез на лестнице.

      Пришли два конвоира – один постарше, рябой, в папахе кавказского образца, другой молодой, лет двадцати, розовощекий, в красноармейском шлеме.

      – Вот этот, – сказал дежурный, показывая на меня.

      Оба – молодой и рябой – оглядели меня очень внимательно с ног до головы.

      – А где начальник? – спросил рябой.

      – Вверху. И пакет там.

      Рябой пошел наверх и скоро вернулся с Романовым.

      Они говорили негромко, и рябой показывал на меня.

      – Хорошо, – сказал наконец Романов, – мы дадим записку.

      Мы вышли на улицу. Около крыльца, там же, где ночью стоял грузовичок с «Партизана», стоял комфортабельный «ворон» – тюремный автобус с решетчатыми окнами. Я сел внутрь. Решетчатые двери закрылись, конвоиры уселись в тамбуре, и машина двинулась. Некоторое время «ворон» шел по трассе, по центральному шоссе, что разрезает пополам всю Колыму, но потом свернул куда-то в сторону. Дорога вилась между сопок, мотор все время храпел на подъемах; отвесные скалы с редким лиственным лесом и заиндевевшие ветки ивняка. Наконец, сделав несколько поворотов вокруг сопок, машина, идущая по руслу ручья, вышла на небольшую площадку. Здесь была просека, караульные вышки, а в глубине, метрах в трехстах, – косые вышки и темная масса бараков, окруженных колючей проволокой.

      Дверь маленькой будочки-домика на дороге отворилась, и вышел дежурный, опоясанный револьвером.

      Машина остановилась, не глуша мотора.

      Шофер выскочил из кабины и прошел мимо моего окна.

      – Вишь, как кружило. Истинно «Серпантинная».

      Это название было мне знакомо, говорило мне больше, чем угрожающая фамилия Смертина. Это была «Серпантинная» – знаменитая следственная тюрьма Колымы, где столько людей погибло в прошлом году. Трупы их не успели СКАЧАТЬ