Возлюби ближнего своего. Ночь в Лиссабоне. Эрих Мария Ремарк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Керна подозрительный взгляд и начала энергично стучать спицами.

      Рут Голланд сидела на кровати и читала. Керн увидел, что это была та самая кровать, около которой он стоял ночью. Ему вдруг стало жарко.

      – Могу я вас кое о чем спросить? – сказал он.

      Девушка встала и вышла с ним в коридор. Шимановская фыркнула им вслед, как раненая лошадь.

      – Я хотел вас спросить, не пойдете ли вы со мной в кино, – сказал Керн, когда они вышли. – У меня два билета, – солгал он. Рут Голланд посмотрела на него. – Или вы заняты? Если вы не можете… – Она покачала головой.

      – Нет, я не занята.

      – Тогда пойдемте! Зачем сидеть целый вечер в комнате?

      – Я уже привыкла.

      – Тем хуже. Я не смог бы выдержать и двух минут. Я думал, она меня проглотит.

      Девушка засмеялась. Она вдруг показалась Керну совсем ребенком.

      – У Шимановской только вид такой. Она добрая.

      – Может быть, но по ней не скажешь. Сеанс через четверть часа. Пойдем?

      – Хорошо, – сказала Рут Голланд, будто она решилась на что-то серьезное.

      У кассы Керн быстро прошел вперед.

      – Одну минуту, я только заберу билеты. Они отложены.

      Он купил два билета, надеясь, что она ничего не заметит. Но ему было уже все равно – главное, что она сидела рядом с ним.

      Свет погас. На экране появилась экзотическая Касба фон Марракеш, пронизанная солнцем, блеснула пустыня, и монотонный звук флейт и тамбуринов задрожал в горячей африканской ночи.

      Рут Голланд откинулась на спинку кресла. Музыка обрушилась на нее как теплый дождь – теплый монотонный дождь, из которого всплыло мучительное воспоминание.

      Она стояла на Бургграбек в Нюрнберге. Был апрель. Перед ней в темноте стоял студент Герберт Биллинг с помятой газетой в руке.

      – Ты понимаешь, о чем я говорю, Рут?

      – Да, я понимаю, Герберт! Это легко понять.

      Биллинг нервно развернул номер «Штюрмера».

      – Мое имя в газете. Я – позорю расу. Я – еврейский холуй. Все пропало, ты понимаешь?

      – Да, Герберт.

      – Интересно, как я выберусь из этой истории. На карту поставлена вся моя карьера. В газете, которую все читают, ты понимаешь?

      – Да, Герберт. В газете есть и мое имя.

      – Это другое дело! Тебе-то что? Ты все равно исключена из университета.

      – Ты прав, Герберт.

      – Значит, конец, да? Мы расходимся и не имеем больше ничего общего.

      – Ничего. Ну, всего хорошего. – Она повернулась и пошла прочь.

      – Подожди… Рут… Послушай же… Одну минуту.

      Она остановилась. Он подошел к ней. Его лицо было так близко, что она слышала в темноте его дыхание.

      – Послушай, – сказал он. – Куда ты теперь?

      – Домой.

      – Так сразу. – Он задышал еще чаще. – Ведь мы обо всем договорились, да? Ну и хорошо. Но ты СКАЧАТЬ