Великий князь Михаил Тверской. Роман-эпоха. Николай Фудель

Чтение книги онлайн.

      – Супруга моя, – Никола посмотрел на чашу с медом, – Орина, померла давно. Когда Таир-хан приходил.

      Князь молчал.

      – Так где ж ты живешь теперь?

      – При монастыре. Кормят по воскресеньям.

      – У тебя ж двор был свой.

      – Двор мой Юрий Данилович отнял.

      – За что?

      Никола пошевелил узловатыми пальцами.

      – Такова его воля…

      – Ну, я тебя в Переяславль заберу. Хотя и там теперь… Не знаешь сам, где теперь… Что князья, что убогие – все теперь… – Иван задумался. – Да я тебя не за тем позвал. Ты моего отца слуга и мне служить будешь. Вот зачем, вот оно как…

      Он все сбивался, отвлекался: за всеми мыслями и словами плавала, как нежная боль, Ольгина незнакомая улыбка, яблоневая падалица мягко вдавливалась под каблуком, и ему становилось жутко.

      Никола покачал лысиной, бледно усмехнулся:

      – Стар я за соколами скакать.

      – Не за соколами…

      – Все одно – стар.

      – Стар! Стар! По папертям бродить не стар?

      – То дело Христово.

      – А у меня какое?

      – У тебя, князь, где Божье, а где и бесовское.

      Иван Данилович нахмурился и рассмеялся:

      – Все такой же ты, старый. Вот за это и беру тебя. Слушай: будет у тебя такая служба, какой ни у кого не было. Князьям все льстят. А ты будешь мне правду говорить. Я же тебя одену, накормлю, серебра дам. Понял?

      Никола долго не отвечал, шевелил пальцами, подымал и опускал редкие брови.

      – Нет, Иван Данилович, правда – она задаром.

      – Хорошо. Пусть задаром. А ложе мне стелить, сон караулить – это работа?

      Никола кивнул.

      – Я не шучу. – Иван Данилович стал серьезен, отпил меда, поставил. – Все у меня ладится, вот князем стал, женат, ну и добра хватает, а все сосет и сосет. Вот тут. – Никола глянул блекло, без удивления. – Тут. Хана так не боюсь, как самого себя. Печаль-тоска какая-то, а теперь еще… Что это?

      – Это? – Старик насупился. – Это смерть.

      – Как – смерть?

      – Читают нам Апостола. В трапезной.

      – Ну?

      – Сказано там: печаль ради Бога, она к покаянию всегда. Ко спасению, значит. – Никола замолчал, припоминая. – А печаль мирская производит смерть.

      Ночь за бревенчатой стеной дышала трудно, влажно, как в забытьи. Коптила сальная свечка. Где-то на стенах тоскливо перекликались караульные. Ольга тоже слушает их – не спит. Никто не спит сегодня в Москве, в селах: на вече по приказу баскака читали ханскую грамоту о чести и мире, но никто не поверил Тохте: мира от Орды не бывает.

      – Да… А дождя все нету, – задумчиво сказал Иван. – Что ж мне делать, Никола?

      – Не знаю, князь.

      – И я не знаю. Может, как Андрей Смоленский, СКАЧАТЬ