Красная книга улицы Мира. Повести и рассказы. Константин Зарубин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ случилось сразу два подтверждения. Туранчокс в школе ещё раз отстегала воздух вместо Дашки Анисимовой. А на улице Мира подошла очередь Дашкиной сестры, Таньки. Мама хотела ей всыпать за то, что она после уроков к подружке зашла и домой приехала полвосьмого. У Анисимовых били скорее шумно, чем больно – веником или мокрым полотенцем, редко ремнём или проводом от пылесоса. В этот раз под рукой оказался веник.

      – … всё как вы говорили! – шептала Танька на остановке в пятницу утром. – Точь в точь! Она вообще меня не видела! Веником фигачила по воздуху. И по табуретке.

      – А ты её звала? – спросила Юлька Соловьёва-Вознесенская. Она чувствовала укол разочарования каждый раз, когда выяснялось, что волны с телебашни берегут ещё одного ребёнка.

      – Да чуть не голос не сорвала! За руку её подёргала даже.

      – И чё? Ничё? – спросил Лёшка Беззубенко.

      – Неа. Ноль внимания! Вот, Олесь, – Танька расстегнула портфель и достала из него двойной тетрадный листок, свёрнутый вчетверо. – Я вечером написала тебе всех из нашего класса. Весь шестой А. Ты же сказала, что можно узнать, кого занесли, да?

      Олеська взяла листок и сунула к себе.

      – Я попробую, – сказала она. – Честное-пречестное.

      К вечеру пятницы у неё в портфеле скопился целый ворох листков. Алая тетрадь, в серединку которой Олеська их складывала, разбухла, и Олеська старалась не думать, сколько ей придётся писать на терриконике. Листки были в клеточку, в линеечку, вообще без разметки – из альбомов и блокнотов, и почти каждый был сверху донизу исписан именами, фамилиями, кое-где даже отчествами.

      Ещё в среду Олеська попросила всем передать, чтобы писали поразборчивей. Лучше всего большими буквами и не слитно. Просьба, к сожалению, дошла не до всех. Некоторые списки пришлось долго расшифровывать и переписывать заново при участии Юльки и Таньки. Даже Олеськина сестра Вика, последний бастион скепсиса («Олеська? Чё она может узнать? Чё она вам натрепала?»), под конец согласилась помочь, хотя её на той неделе как назло ни разу не били.

      Всего набралось восемнадцать списков. В ворохе листков были первый А, Бэ и Вэ – в каждом из них нашлись свои Насти Чеушенко, выучившиеся писать ещё до школы, в своих квартирах с балконами, санузлами и тихими родителями на улицах Маяковского и Грибоедова. Были все три вторых класса. Был третий А и третий Бэ. Я записал наш третий Гэ. Свой третий Вэ Олеська знала и так.

      Из корпуса для больших, кроме Танькиного шестого А и Юлькиного пятого Бэ, принесли ещё два пятых, ещё два шестых, седьмой А и даже восьмой Вэ. В нём училась восьмиклассница Геля, развлекавшая девочек улицы Мира легендами о своей личной жизни.

      Последний список около восьми вечера в пятницу принесла Светка Авдеева с рыжей косой.

      – А Олесю можно? – услышала Олеська сквозь шум хоккея по второй программе.

      У неё заколотилось сердце. Светка Авдеева СКАЧАТЬ