Царь и гетман. Даниил Лукич Мордовцев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с зажженными свечами в руках, а за ними бегут стрельчихи да воют, душу разрывают – воют… Какая страшная Москва!

      – Что, Павлуша, задумался? По Москве, чаю, скучаешь? – говорит царь, ласково глядя на юношу.

      Павлуша невольно вздрогнул. Он действительно думал о Москве, только страшной, кровавой, стрелецкой.

      – А? Заскучал, поди, по Москве?

      – Нету, государь, не скучаю, – отвечал юноша, к которому разом воротилось его привычное самообладание.

      – То-то! Со мной скучать некогда.

      – Некогда, государь, да и неохота.

      – Правда. Скучают только дармоеды да лежебоки. А мы не лежим, – отрывисто говорил царь, глядя вдаль и тихо налегая на руль.

      Юноша молчал. Слова царя так и обдали его холодной действительностью… Царь был в духе.

      – А что, хотел бы ты тут жить? – снова спросил он своего юного любимца, лукаво улыбаясь.

      – Где государь поволит жить, там и я.

      – Так… А может быть, Бог и доведет до благополучного конца, – сказал царь в раздумье.

      Это сами собой сказывались его заветные думы, его мечтания.

      А флотилия все скользит неслышно по гладкой водяной поверхности холодной, неприветливой реки. Тихо кругом. Ни говору не слышно, ни смеху, ни песен. Да и как петь, когда всякий час флотилия может наткнуться на шведские корабли, на замаскированные редуты, на засады?

      Глаза царя зорко следят за всей флотилией. Ничьим другим глазам он не верит, верит он только своим глазам. Он сам хочет все видеть, все знать… Были только одни глаза, которым он доверял, как своим собственным, – это бойкие, живые глаза Павлуши Ягужинского.

      – Это мое око, – часто говорил Петр, указывая на Павлушу, – коли Павел увидит что, то истина дойдет до меня такою же истиною, как ежели бы я сам ее видел.

      А теперь Павлуша сидит такой задумчивый. Ему было нехорошо, страшно чего-то… И зачем утонул этот Кенигсек? Зачем эти проклятые бумаги он носил с собой!.. Когда Павлуша по приказанию царя запечатывал их, то он увидел между ними что-то такое страшное, отчего у него волосы стали дыбом, кровь застыла… Неужели же это правда?.. О! Как он желал бы, чтоб эти проклятые бумаги пропали, уничтожились, исчезли бы под водой вместе с трупом Кенигсека…

      И Павлуша силился отогнать от себя это страшное, которое он видел в бумагах утонувшего Кенигсека. Он старался думать о своем прошлом… В этом прошлом был такой крутой перелом. И опять все это точно во сне было… Понравился Павлуша Головкину, Гавриле Ивановичу[9], и он взял его к себе в жильцы[10], в комнатные… «Такого смазливенького паренька, как Павлуша, всякому охота держать около себя на глазах, – говаривал, бывало, Гаврило Иванович, – и показать гостям есть что – малый бойкий…» И Павлуше жилось у Головкина не то хорошо, не то дурно, а надо было привыкать – дом знатный, можно в люди выйти… Зорко присматривается Павлуша ко всему, что около него, быстро СКАЧАТЬ