Коллекционер. Джон Фаулз

Чтение книги онлайн.

      Тогда лучше вы будьте за матушку.

      И так странно она улыбнулась, вроде вот-вот рассмеется, но вдруг отвернулась и ушла к себе в комнату, я за ней, с подносом. Она налила чай в чашки, но видно было, чем-то я ее рассердил. На меня и не глядит.

      Я не хотел вас обидеть, говорю.

      – Я о своих подумала. Вряд ли они сейчас могут пить вкусный чай и улыбаться друг другу.

      Всего четыре недели, говорю.

      – Не нужно напоминать мне об этом!

      Ну, типично по-женски. Непредсказуема. То улыбается, то злобится.

      Вдруг говорит:

      – Вы отвратительны. И я с вами становлюсь такой же отвратительной.

      Это ненадолго.

      Тут она такое сказала, я и не слышал никогда, чтобы женщина такое сказала. Меня прямо передернуло.

      Я ей говорю, мол, не люблю таких выражений. Это отвратительно.

      Тогда она повторила еще раз, да криком. Иногда просто невозможно было уследить за сменой ее настроений.

      На следующее утро она была в норме, хоть и не подумала извиниться. Ну и две вазы, которые у нее в комнате стояли, валялись разбитые на ступеньках, когда я открыл дверь. Как всегда, когда я вошел с завтраком, она уже встала и ждала меня.

      Ну, перво-наперво ей потребовалось узнать, разрешу я ей увидеть дневной свет или нет. Я сказал, мол, на улице все равно дождь.

      – Почему бы мне не выйти в тот, другой подвал и не походить там? Мне нужно хоть немного двигаться.

      Мы здорово поспорили. Ну, в конце концов договорились, что, если ей так надо там ходить именно днем, придется рот ей заклеивать. Я не мог рисковать, вдруг кто-нибудь окажется позади дома… Вряд ли такое могло случиться, и ворота в сад, и ворота к гаражу всегда были на запоре. Но ночью достаточно было бы связанных рук. Сказал ей, не могу обещать, что разрешу принимать ванну чаще чем раз в неделю. И никакого дневного света. Думал, она снова надуется, но она, видно, поняла, что, дуйся не дуйся, ничего не получится; так что пришлось ей принять мои условия.

      Может быть, я был с ней слишком строг. Погрешность была в сторону строгости. Но приходилось соблюдать осторожность. Например, к концу недели, в выходные, движение по дороге усиливалось. Было больше машин, особенно в хорошую погоду, каждые шесть минут проезжала машина. Часто, проезжая мимо дома, замедляли ход, возвращались, чтоб рассмотреть получше, у некоторых даже хватало нахальства просунуть фотоаппарат сквозь решетку ворот и фотографировать. Так что в выходные я вообще ее из комнаты не выпускал.

      Как-то раз я только-только выехал из ворот, собирался в Луис, какой-то человек – тоже в машине – меня остановил. Не я ли хозяин этого дома? Такой ужасно культурный, ни слова не разберешь, будто у него слива в глотке застряла, из тех, у кого мохнатая лапа имеется там, наверху. И пошел распространяться про этот дом, и что он пишет статью в журнал, и чтоб я разрешил ему тут пофотографировать, и особенно снять тайную молельню.

      Нет тут никакой молельни, говорю.

      – Но, мой милый, СКАЧАТЬ