Воскресшие и мстящие. Третья книга трилогии «Наследники Рима». Издаётся впервые!. Борис Толчинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ меня сам император утвердил своим эдиктом! Поэтому вам следует называть меня „ваша светлость“, и только так!» Слову своему она была верна: иначе как на «ваша светлость» не откликалась. Ей это, впрочем, мало помогало: с ней обращались, как с большим ребенком, как с дорогим подарком, не как с герцогиней. Помимо яств и безобидных развлечений, ей ничего не позволялось – и ни разу на её памяти ей не дали и шагу сделать из «золотой клетки».

      Она, старшая дочь Круна, была толкова от природы, она прекрасно понимала, что держат её здесь нарочно, именно как дорогую узницу, и не врачей, обычных служек, нужно в том винить, а тех, кто заправляет аморийским государством. Врачи-тюремщики старательно ограждали узницу от новостей, и её знания о ситуации в Нарбонне, да и в Империи в целом, замерли на уровне октября-ноября минувшего года. Бессилие убивало её, она знала, что с ней поступают несправедливо, да просто нечестно; безысходность существования в «золотой клетке» доводила её, и прежде не отличавшуюся сдержанностью характера, до исступления – и она сошла бы с ума, если бы каждый день себе не напоминала: «Я обязана выжить, чтобы вернуть положенное мне!» Воистину, она хорошо помнила, чья она дочь, – не просто дочь, а старший ребенок! – она помнила, кто такая и что ей причитается согласно имперскому закону. Она даже не задумывалась, что это знание уже стало проклятием, виной и бедой всей её жизни.

      Три дня тому назад, потеряв терпение, она объявила голодовку. Дочь Круна знала, ей достанет воли выдержать до конца. «Я добьюсь освобождения или умру», – рассуждала она; внутренний голос подсказывал ей, что истинные вершители её судьбы не заинтересованы в смерти законной правительницы нарбоннских галлов. Два первых дня тюремщики старались не замечать её тихого бунта: яства приносили, как обычно, – она в ответ не замечала эти яства. На третий день нервы у тюремщиков сдали, и её впервые попытались накормить насильно. Она не далась, и мучителям пришлось ретироваться; так она отпраздновала свою первую победу.

      Вот дверь палаты снова отворилась, но Кримхильда даже не посмотрела в ту сторону. Кто мог явиться к ней? Тюремщик старый или новый, он всё равно тюремщик, хоть и в белых одеждах врача. Кримхильда скрестила руки на груди и плотно сжала губы, всем видом демонстрируя истязателям, что им её не взять.

      Раздались тихие шаги, чей-то приглушенный голос произнес: «Вы уверены, ваша светлость?» – затем напряженный слух Кримхильды уловил ответ: «Да, я уверена! Оставьте нас, лиценциат», – и в тот же миг она узнала второй голос… поистине, его нельзя было спутать ни с каким другим, и сердце точно взорвалось, готовое выпрыгнуть из груди. Кримхильда стремительно обернулась – и увидела в дверях палаты Софию Юстину.

      Она увидела ту, к которой мысленно взывала все эти долгие месяцы заточения, каждый день, едва ли не каждый час… увидела и растерялась.

      Ибо София показалась ей, несчастной узнице, стократ прекраснее, сильнее, выше, СКАЧАТЬ