Иосиф Бродский. Жить между двумя островами. Максим Гуреев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Разумеется, на рубеже 50–60-х годов этот процесс находился еще в зачаточном состоянии, но уже сам факт того, что это стало возможным, говорил о многом.

      20-летний Иосиф Бродский в силу объективных и уже хорошо известных нам причин не попадал ни в ту, ни в другую литературную группировку.

      Для «филологов» он был слишком юн и наивен в своих самостоятельных языковедческих штудиях, а для «горняков» слишком юн и дерзок, причем, как всем казалось, абсолютно беспочвенно дерзок, чтобы не сказать нагл.

      Ситуацию осложнил один эпизод, имевший место 14 февраля 1960 года на «турнире поэтов» в ДК имени Горького, что у Нарвских ворот. Ведущим мероприятия был Глеб Семенов.

      «Турнир» шел своим чередом, и ничто не предвещало конфликта ровно до того момента, когда на сцену не поднялся Бродский.

      В свойственной для себя завывающей, медитативной манере он прочитал свое «Еврейское кладбище».

      Еврейское кладбище около Ленинграда.

      Кривой забор из гнилой фанеры.

      За кривым забором лежат рядом

      юристы, торговцы, музыканты, революционеры.

      Для себя пели.

      Для себя копили.

      Для других умирали.

      Но сначала платили налоги,

      уважали пристава,

      и в этом мире, безвыходно материальном,

      толковали Талмуд,

      оставаясь идеалистами.

      Может, видели больше.

      А, возможно, верили слепо.

      Но учили детей, чтобы были терпимы

      и стали упорны.

      И не сеяли хлеба.

      Никогда не сеяли хлеба.

      Просто сами ложились

      в холодную землю, как зерна.

      И навек засыпали…

      Молодая аудитория встретила «Еврейское кладбище» с восторгом, однако Глеб Сергеевич выступил неожиданно резко против молодого стихотворца, обвинив его в излишней и неуместной браваде в той области и в той теме, где она категорически недопустима.

      Яков Гордин (тоже участник «турнира поэтов») вспоминал: «Высокий поэт, в своей многострадальной жизни приучивший себя к гордой замкнутости, к молчаливому противостоянию, Глеб Сергеевич возмутился тем наивным бунтарством, которое излучал Иосиф, возмутился свободой, казавшейся незаслуженной и необеспеченной дарованиями».

      Однако Бродский не смутился и, не желая вступать в словесную перепалку с мэтром, прочел еще одно свое сочинение, которое называлось «Стихи под эпиграфом».

      Каждый пред Богом

      наг.

      Жалок,

      наг

      и убог.

      В каждой музыке

      Бах,

      В каждом из нас

      Бог.

      Ибо вечность —

      богам.

      Бренность —

      удел быков…

      Зал взорвался бурей аплодисментов, под которые Иосифу уже с трудом удалось СКАЧАТЬ