Большая Лубянка. Прогулки по старой Москве. Алексей Митрофанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Ванька малый, ты малый бывалый, нет ли для меня у тебя невесты на примете?

      – Есть лучше всех на свете, красавица, полпуда навоза на ней таскается. Как поклонится – фунт отломится, как павой пройдет – два нарастет… Одна нога хромая, на один глаз косая, малость конопатая, да зато бо-ога-атая!

      – Ну, это не беда, давай ее сюда… А приданое какое?

      – Имение большое, не виден конец, а посередке дворец – два кола вбито, бороной покрыто, добра полны амбары, заморские товары, чего-чего нет, харчей запасы невпроед: сорок кадушек соленых лягушек, сорок амбаров сухих тараканов, рогатой скотины – петух да курица, а медной посуды – крест да пуговица. А рожь какая – от колоса до колоса не слыхать бабьего голоса!

      – Ванька малый! А как из моей деревни пишут? Живут ли мои крепостные богато?

      – Пишут, что чуть дышат, а живут страсть богато, гребут золото лопатой, а дерьмо языком, и ни рубах, ни порток ни на ком! Да вот еще вам бурмистр письмо привез…

      – А где он, старый леший?

      – Да уж на том свете смолу для господ кипятит! – слуга вынимает из опорка бумажку и подает барину.

      – Ах ты, сукин сын! Почему подаешь барину письмо не на серебряном подносе?

      – Да серебро-то у нас в забросе, подал бы на золотом блюде, да разбежались люди…

      – «Батюшка барин сивый жеребец Михаиле Петрович помер шкуру вашу барскую содрали продали на вырученные деньги куплен прочный хомут для вашей милости на ярмарке свиней породы вашей милости было довольно». Ванька! Скот! Да это письмо старинное…

      – Половину искурили – было длинное…

      – Тогда был у меня на дворце герб, в золотом поле голубой щит…

      – А теперь у вас, барин, в чистом поле вот что!

      И показывал барину смачный кукиш.

      * * *

      Наступила революция – и привычной, вечной, как казалось, респектабельности и уюта словно не бывало. В доме разместилась ВЧК – зловещая организация. Самого дома показалось мало, образовался целый комплекс. Михаил Осоргин писал, ужасаясь: «При правде… лубянской – стали пускать по городу с вещами, ликвидировать, ставить к стенке и иными способами выводить в расход. И новые завелись в Москве места: Петровский парк, подвалы Лубянки, общество «Якорь», гараж в Варсонофьевском – и где доведется…

      Раньше тут жили люди коммерческие и преобладали восьмипроцентные и десятипроцентные интересы. Восемь и десять – огромная разница: восемь – обычное благополучие, десять – относительное богатство. Но все это ушло. Новые люди, далеко не заглядывая, знали твердо, что жизнь – только сегодня, что даже и сто процентов – пустяк, что либо весь мир, либо завтра же позорный конец.

      Новые люди чуждались веры – или им так казалось. Несомненно – им так казалось. Вера была, и вера наивная: вера в сокрушающую власть браунинга, нагана и кольта, во власть быстрого действия. Откуда было им знать, что трава растет СКАЧАТЬ