Бортовой журнал 3. Александр Покровский

Чтение книги онлайн.

      На севере человек сразу виден. Сразу становится понятно, что с этим можно куда-то пойти, а с этим лучше никуда не ходить, а вот с этим лучше завязывать отношения.

      На севере все крайнее: метель может превратиться в пургу– причем за пять минут, а цветы там вырастают невероятных размеров.

      Там обычный одуванчик может превратиться в огромный куст. А все потому, что у одуванчика очень мало времени.

      Там у всех очень мало времени. И за это время все должны прожить жизнь.

      Там все на полную катушку живет. И одуванчик, и люди.

      Только без жертв! Я вас всех просто умоляю, только без жертв. Я понимаю, что праздник, я понимаю, что День ВМФ, но если это только возможно, чтоб все были здоровы.

      Чтоб все были здоровы, веселы.

      И чтоб ничего не гакнулось, вжикнулось, кикнулось, гикнулось. Чтоб, значит, не у пирса.

      И в открытом море, если, не приведи Господи, кто-то все еще там находится, чтоб у него все тоже было хорошо и здорово.

      А то я уже устал, ребята! Вас как только выпустишь в пучину, так и жди. Вы на министра обороны своего посмотрите. Вы посмотрите в его измученные очи. Это же надо сострадание иметь. Он же когда говорит о том, что мы все технику новую «уже вот здеся вот» получили, он же верит во всю эту ерунду. Мужика-то пожалейте. Все же тело испещрено морщинами. Зачеркнуто все (оно) вдоль и поперек. Он же радости ждет. И счастья. Он его неймет. Он же его жаждет, алчет, ищет. От каждого дня. Особенно от дня праздничного. Такого, как День ВМФ. А когда-то?

      Вспомните, как было когда-то!

      Все гуляют, все в белом, выглаженном, новом или сильно стиранном, но с любовью.

      А на Неве корабли. Выстроились.

      Испытание для них это, конечно. Это ж надо было в Неву войти, ничего не погнув ни себе, ни людям, а потом надо было на бочки встать при стремительном течении окружающей воды.

      Но вставали! Но проходили! Же!

      Конечно, считалось, что у всех праздник, а мы опять, как последние кочегары, но вот эта общая атмосфера, когда народ за тебя и с тобой – это, братцы, дорогого стоит.

      А воздух-то какой был тогда над Невой? Воздух-то, воздух! Полной грудью его, полной грудью, и чтоб задохнуться, чтоб много его было, через край и с избытком.

      Боже! Боже-ж-ты-мой!!! Так бы дышал и дышал. Тысячу раз.

      Над Невой многое чего тогда было, но запомнился только воздух, пахнущий свежестью, ветром, морем. Хотя морем, конечно, оно всегда вроде пахнет, но в эти мгновения он был по-особому свеж.

      Много воды утекло с тех пор, и флот на реке Неве уменьшился с крейсера до эсминца, и так он поступил не только на этой реке.

      Можно даже сказать, что не сам он так поступил, а поступили с ним.

      Но не будем о сегодняшнем, не будем о грустном!

      С праздником вас всех и. чтоб все были здоровы!

      – Надо трудиться! – говорит мне бабушка. Мне пять лет, и мы с ней беседуем о труде.

      – А что такое «трудиться»? – СКАЧАТЬ