Бортовой журнал 3. Александр Покровский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ есть электричество, и в доме твоем отапливаются не только полы.

      А насчет «линейных волн» я не зря обмолвился. Звонили уже мне из Грузии, именно из того места, где встречаются воды Арагвы и Куры, и где из-за горы и ныне видит пешеход столбы обрушенных ворот.

      Так вот, звонили и говорили:

      – Саша! Приезжай! Мы испытания проводим! Швейцарцы уже приехали! У нас пока получается пять киловатт! Из ничего! Но готовим установку на сто пятьдесят киловатт!

      Слышите? Готовят. И ведь приготовят.

      Так что самое время тянуть трубы, а народ самое время собрать, и чтоб они подтвердили, что не зря мы трубы-то эти несчастные всюду тянем.

      Ведь безопасность, она же что на самом-то деле должна нам всем гарантировать?

      Она должна гарантировать не только добычу и поставку, а и то, что у нас все нами добытое купят.

      КУПЯ-АААТ!!!

      По возрастающей цене.

* * *

      Законы человеческие и законы совести разнятся. Совесть говорит с человеком внятными словами. Она говорит: «Ты не прав! Так нельзя! Ты поступил гнусно!»

      Там нет второго толкования. Там нет такого: «Если ты это сделал, то, можно сказать, что ты поступил нехорошо». Там есть только: «Ты поступил гнусно!» – и никак иначе. Таков язык совести. Он прямолинеен.

* * *

      А в законах человеческих всегда есть и второе толкование, и двадцать второе. И это не с семнадцатого года, как утверждает Коля, это издалека, иначе бы поговорка «Закон, что дышло» родилась бы после двадцатого года, а она появилась на свет значительно раньше.

      Совесть говорит с нами на очень простом языке. Там короткая фраза, и эту фразу нельзя переиначить.

      Совесть нельзя, а закон можно.

* * *

      В законе нет конкретности, поэтому мир блатной превалирует над миром закона. Ведь если прокурор где-то заказывает, например, песню, то он заказывает «Мурку».

      Или «Владимирский централ» – вот настоящая прокурорская песня.

      Почему же он не заказывает песню про «мгновения»? «Мгновения, мгновения, мгновения!»

      Потому что вор в тюрьме отсидел и отстрадал. И это конкретно. Сидел – страдал.

      А прокурор не получил это от жизни. Он не оценен. Нет у него подтверждения тому, что он отстрадал.

      То же самое происходит и с законом. Нет в законе того, что он, закон, прав. Нет однозначного толкования.

* * *

      О литературных жанрах? Меньше всего я понимаю в литературных жанрах. Коля считает, что тот жанр, к которому я прибегаю сейчас, довольно странный, и, в сущности, он только недавно появился. Например, книга «Люди, лодки, море» ни к рассказам, ни к повестям, ни к романам отнести нельзя.

      Может быть, это эпистолярный жанр. Это письма в одну сторону. Тут вроде бы собраны те письма, которые отправляю я. Придумано все, конечно, от начала и до конца.

      Тут читатель размыт, как считает Коля, и в этом случае письмо, как стихотворение, подразумевает некую личность, СКАЧАТЬ