Жизнь и учение святителя Григория Богослова. Митрополит Иларион (Алфеев)

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ племяннику, воспитанием которого он занимался на старости лет, Григорий говорит о нормах эпистолярного жанра:

      Мера письма – необходимость: не надо ни удлинять его, если предметов немного, ни укорачивать, если предметов много… Вот что знаю о длине письма. Что же касается ясности, то известно, что надо по возможности избегать книжного слога и приближаться к разговорному… Третья принадлежность писем – приятность. Ее же соблюдем, если будем писать не совсем сухо, не без изящества, не без прикрас, и, как говорится, не без грима и не обстриженно, то есть не без мыслей, пословиц и изречений, а также шуток и загадок, ибо всем этим подслащается письмо. Однако не будем пользоваться этим сверх меры: когда ничего этого нет, письмо грубо, а когда этого слишком много, письмо напыщенно. Все это должно использоваться в такой же мере, в какой – красные нити в тканях… Вот что касательно писем посылаю тебе в письме[206].

      Никовул был, надо полагать, благодарным учеником: он не только усваивал уроки Григория, но и, по его заданию, занимался подготовкой коллекции его писем к публикации[207].

      К позднему периоду жизни Григория относятся его автобиографические поэмы, стихотворения на богословские и нравственные темы, а также многочисленные стихотворения дидактического характера. В числе последних – поэтические переложения библейских и евангельских эпизодов, притч и изречений Иисуса Христа: используя классические формы, Григорий наполнял их христианским содержанием. Арианзский отшельник задался целью создать своего рода компендиум христианской учебной литературы для юношества, которая могла бы заменить собою в качестве образцов для изучения и подражания произведения классиков языческой античности. Об этой цели своего творчества говорит сам Григорий, когда перечисляет причины, побуждающие его писать стихи

      Во-первых, я хотел, трудясь для других,

      Тем самым связать собственную неумеренность[208],

      Чтобы, хотя и писать, но немного,

      Заботясь о мере[209]. Во-вторых, юношам

      И, конечно, всем, кто любит словесность,

      Хотел я, словно некое приятное лекарство,

      Дать нечто привлекательное для убеждения к полезному,

      Чтобы искусством подсластить горечь заповедей…

      В-третьих… не хочу, чтобы в словесности

      Преимущество перед нами имели чужие…

      В-четвертых, изнуряемый болезнью,

      Я обретал радость в стихах, как старый лебедь,

      Который говорит сам с собою и хлопает крыльями,

      Воспевая не песнь плача, но песнь исхода[210].

      Автобиографические стихи позднего периода приоткрывают перед нами внутренний мир Григория в годы его старости. Он много думает о смысле жизни и о смысле страданий. Как и прежде, он любит предаваться размышлениям на лоне природы:

      Вчера, сокрушенный своими скорбями, сидел я вдали от людей

      В СКАЧАТЬ