Обыкновенная история. Иван Александрович Гончаров

Чтение книги онлайн.

      – Плохо пишут-с, – сказал он начальнику отделения. Тот поглядел.

      – Да, нехорошо: набело не может писать. Ну, пусть пока переписывает отпуски, а там, как привыкнет немного, займите его исполнением бумаг; может быть, он годится: он учился в университете.

      Вскоре и Адуев стал одною из пружин машины. Он писал, писал, писал без конца и удивлялся уже, что по утрам можно делать что-нибудь другое; а когда вспоминал о своих проектах, краска бросалась ему в лицо.

      «Дядюшка! – думал он, – в одном уж ты прав, немилосердно прав; неужели и во всем так? ужели я ошибался и в заветных, вдохновенных думах, и в теплых верованиях в любовь, в дружбу… и в людей… и в самого себя?.. Что же жизнь?» Он наклонялся над бумагой и сильнее скрипел пером, а у самого под ресницами сверкали слезы.

      – Тебе решительно улыбается фортуна, – говорил Петр Иваныч племяннику. – Я сначала целый год без жалованья служил, а ты вдруг поступил на старший оклад; ведь это семьсот пятьдесят рублей, а с наградой тысяча будет. Прекрасно на первый случай! Начальник отделения хвалит тебя; только говорит, что ты рассеян: то запятых не поставишь, то забудешь написать содержание бумаги. Пожалуйста, отвыкни: главное дело – обращай внимание на то, что у тебя перед глазами, а не заносись вон куда.

      Дядя указал рукой кверху. С тех пор он сделался еще ласковее к племяннику.

      – Какой прекрасный человек мой столоначальник, дядюшка! – сказал однажды Александр.

      – А ты почем знаешь?

      – Мы сблизились с ним. Такая возвышенная душа, такое честное, благородное направление мыслей! и с помощником также: это, кажется, человек с твердой волей, с железным характером…

      – Уж ты успел сблизиться с ними?

      – Да, как же!..

      – Не звал ли тебя столоначальник к себе по четвергам?

      – Ах, очень: каждый четверг. Он, кажется, чувствует ко мне особенное влеченье…

      – А помощник просил денег взаймы?

      – Да, дядюшка, безделицу… я ему дал двадцать пять рублей, что со мною было; он просил еще пятьдесят.

      – Уж дал! А! – сказал с досадой дядя, – тут отчасти я виноват, что не предупредил тебя; да я думал, что ты не до такой степени прост, чтоб через две недели знакомства давать деньги взаймы. Нечего делать, грех пополам: двенадцать с полтиной считай за мной.

      – Как, дядюшка, ведь он отдаст?

      – Держи карман! Я его знаю: за ним пропадает моих сто рублей с тех пор, как я там служил. Он у всех берет. Теперь, если попросит, ты скажи ему, что я прошу его вспомнить мой должок – отстанет! а к столоначальнику не ходи.

      – Отчего же, дядюшка?

      – Он картежник. Посадит тебя с двумя такими же молодцами, как сам, а те стакнутся и оставят тебя без гроша.

      – Картежник! – говорил в изумлении Александр, – возможно ли? Кажется, так склонен к искренним излияниям..

      – А ты скажи ему, так, между прочим, в разговоре, что я у тебя взял все деньги на сохранение, так и увидишь, склонен ли он к СКАЧАТЬ