В координатах мифа. Антология

Чтение книги онлайн.

      Усатые дядьки кричат: «Красавица!»

      Ее это будто и не касается.

      Красавице восемь лет.

      Она, загребая слегка сандалиями,

      Идет под магнолиями-азалиями,

      Под грузом забот и бед.

      Ей бабушка пишет: «Смотри за матерью,

      Она неумеха, а ты внимательна».

      Кудрявые кружева.

      Еще. С ней не хочет дружить Ковригина,

      Которая те же читала книги и…

      И, видно, она права.

      А самое главное – все кончается.

      И ветки под ветром сильней качаются,

      И листья шуршат в траве.

      Сентябрь скарлатиновый приближается

      И можно сейчас умереть от жалости,

      А можно потом, в Москве.

      Останется дерево прирученное,

      Ученая кошка и море Черное,

      Монеты в сыром песке.

      Черешневых пятен уже не вывести,

      И чтобы не плакать, читает вывески

      На выцветшем языке.

      Неужели по нашей вине мы

      Оказались в такой передряге?

      С точки зрения Влтавы, мы – небо

      В этой зимней заснеженной Праге.

      Наша нежность засыпана прахом,

      Ключ от дома на Черны потерян,

      Догорает закатная Прага

      Тихо, как освещенье в партере.

      Мы достигли трамвайных окраин,

      А за нами дрожали и плыли

      Темно-синие тени пекарен,

      Паутина из веток и шпилей.

      И луна появлялась не чаще,

      Чем далекий спасительный бакен.

      И глазами, как чайные чашки,

      Провожали чужие собаки.

      Хоть бы мы повернули обратно,

      Хоть бы мы постояли недолго.

      С точки зрения снега, мы – пятна,

      Что чернеют без всякого толка.

      Что за ноябрь, небо в густой пыли.

      Где бы мы жили, если б вообще могли.

      Чтоб заливали цинковый водосток

      Мысли о жизни, но с расширеньем doc.

      Чтобы сплошная правда, какая есть.

      Где бы мы были, если б не жили здесь?

      Где просыпались бы, засыпали бы?

      Или землей засыпало б наши лбы?

      Или, вот это лучше уже, заметь,

      Мы бы купили город за нашу медь,

      Литерный город, ладно, пускай, не весь.

      Метра четыре, только уже не здесь.

      Что-то не верю в тайный какой-то смысл.

      Текст, мол, написан, только волною смыт.

      Типа – читай пока что, поймешь потом,

      Что прочитала плохо и не о том.

      Здесь, где глаза от пыли опять сухи,

      Ненастоящие эти мои стихи,

      Чтобы сказать не меньше, чем ничего,

      Я начинаю с имени твоего.