Дорожная традиция России. Поверья, обычаи, обряды. Владимир Коршунков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ при реках и в иных местах часовни и кресты численно им уступают[130]. И в других изученных ими местах Русского Севера «дорожных» (по их определению) крестов бывало множество. С их помощью «освящалось» пространство[131]. Вообще у восточных славян обычай ставить обетные кресты (как и часовни) на перекрёстках и распутьях хорошо известен[132]. Придорожные часовни, как замечала изучавшая их в Кенозерье Архангельской области Г. Н. Мелехова, «видимо, родственны памятным и обетным крестам…»[133]

      А. И. Куприн в рассказе «Лесная глушь» (1898) передавал впечатления от охоты в Полесье. «Нам оставалось до деревни не более полуверсты, и мы подходили уже к большому деревянному кресту, стоявшему на пересечении зуленской и печаловской дорог. Эти кресты, с прибитыми наверху их, сделанными из дерева орудиями страданий Христовых – копьём, лестницей, молотком и тридцатью сребрениками, – всегда можно увидеть на перекрёстках полесских дорог. Снизу на эти кресты молодицы и девки вешают сшитые ими по обету пёстрые фартуки и полотенца, что придаёт кресту своеобразный – дикий и живописный вид»[134].

      Сибирский историк В. Н. Курилов, обнаруживший в «Дозорной книге Тюмени и Тюменского уезда» (1700) свидетельство о воздвигнутом в XVII в. в Тюменском уезде на пересечении дорог деревянном кресте, высказал предположение, что этот крест не был ни обетным, ни поклонным. То есть он вообще никак не ассоциировался с сакрально-религиозной сферой. «Всё было проще: это была выразительная веха на развилке дорог». Мотивация установки старинного придорожного креста виделась ему как вполне светская и функциональная – просто «выразительная веха» на распутье. Курилов, однако, признавал, что такого рода кресты становились почитаемыми, хотя это, по его мнению, уже вторичное явление[135].

      Да, путеводное, приметное значение придорожных крестов хорошо известно и самим жителям, и исследователям. Например, Н. М. Ведерникова замечала: «Бытовая функция таких крестов очевидна. Это – путевые метки, не позволяющие сбиться с пути». И при этом далее она, подобно иным учёным, указывала, что перекрёсток (росстань) – «место знаковое в народной топографии»[136]. И действительно, даже если первоначально некоторые придорожные кресты ставились в том числе ради указания места – как «выразительная веха», но и место установки (в случае с тюменским крестом это развилка дорог), и сам этот предмет (крест), с его безошибочно определяемой и значимой формой, сразу предусматривали возможность и даже в некотором смысле неизбежность сакрализации. А «ситуация пути», «мифология пути», опасные дорожные реальности тому явно способствовали.

      В пинежской д. Немнюга фольклористы записали рассказ о том, что происходило возле местночтимой святыни – немнюжского креста: «И видали девок в красных сарафанах. Пугало всё. У меня у самой был случай. Я мужа поехала провожать. Обратно еду. И всё лошадь идёт-идёт. Бежит лошадь. Ну, ладно. А сумерки. Едет обоз мне навстречу. Едет СКАЧАТЬ