Андрей Сахаров. Наука и Свобода. Геннадий Горелик

Чтение книги онлайн.

      К природному энтузиазму Тамма добавлялось то, что в физику он входил в революционное для нее время, когда радикально менялись самые основные ее понятия: пространство, время, причинность. Осуществилась мечта алхимиков – ядерные «алфизики» научились превращать один элемент в другой. Выдающиеся теоретики, начиная с Бора, под впечатлением от удивительных экспериментов и революционного темпа перемен несколько лет даже серьезно обсуждали другую несбыточную мечту – вечный двигатель (но убедились, что это уже чересчур). А Тамму удалось внести вклад в понимание не-элементарности элементарных частиц.

      Это теперь ясно, что революционный период в фундаментальной физике закончился в начале 1930-х годов. А поколение, на глазах которого революция совершалась, надолго сохранило революционный азарт. Азартный от рождения Тамм – в особенности. У него, настоящего профессионала, за плечами было семь первоклассных результатов, включая теорию излучения Вавилова-Черенкова (за которую ему предстояло получить Нобелевскую премию). Однако сам он больше всего ценил свою – неправильную в узком смысле – идею 1934 года о механизме ядерных сил. Тогда он имел дело с передним краем физического знания, и выдвинутая им идея была шагом за тот край.

      К физике он относился глубоко эмоционально. «В красивую теорию можно влюбиться, как в красивую женщину», – говорил он[104]. А когда «научный роман» оказывался лишь опьянившей на время страстью, он – опустошенный и несчастный – просил молодых сотрудников «подкинуть какую-нибудь задачку» и называл это «опохмелиться после запоя»[105]. Последние полтора десятилетия своей жизни он отдался – безответной, увы, – влюбленности в чарующе-прекрасную и смелую идею, обещавшую, казалось ему, фундаментальное продвижение вглубь микромира…

      Член-корреспондент АН СССР И. Е. Тамм в горах, 1947 год

      Тамм на семинаре

      «Истинная его [И. Е. Тамма] страсть, мучившая всю жизнь и дававшая его жизни высший смысл, – фундаментальная физика. Недаром он сказал за несколько лет до смерти, уже тяжело больной, что мечтает дожить до построения Новой (с большой буквы) теории элементарных частиц, отвечающей на «проклятые вопросы», и быть в состоянии понять ее…» [Андрей Сахаров. «Воспоминания»]

      К появлению нового аспиранта Андрея Сахарова ФИАН состоял из семи лабораторий (атомного ядра, колебаний, оптики, люминесценции, спектрального анализа, диэлектриков, акустики) и теоретического отдела. Теоротдел возглавлял Игорь Тамм, его заместителем был Виталий Гинзбург, работали старшие научные сотрудники Д. Блохинцев, М. Марков, Е. Фейнберг и акад. В. Фок (по совместительству), а также восемь докторантов и аспирантов[106].

      Под руководством Тамма действовал «Большой теоретический коллоквиум», на котором, помимо фиановцев, выступали другие ведущие СКАЧАТЬ