Порох непромокаемый (сборник). Александр Етоев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ заметить лишь всполох черной диагонали да бледные огоньки пуговиц.

      Дружно загрохотали ступени. Руки, ноги, зубы, затылок и некоторые другие части организма директора дружно загремели им в такт. Но скоро звуки заглохли. Прозвучал прощальный аккорд, и тело Василия Васильевича благополучно достигло финиша.

      Дно у колодца было.

      В третий раз Василий Васильевич стал жертвой заботы о человеке, когда поправив сбившийся галстук, бодро сказал: «Бывает» – и переступил какой-то очередной порог.

      Женька, уже привычный к этой его болезни, подождал, когда Василий Васильевич освободит проход и, дождавшись, шагнул за ним.

      Шагнул – и чуть не свалился тоже.

      Это было что-то вроде школьного кладбища. Скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты, скелеты и длиннющее чучело ленточного червя, намотанное на катушку от спиннинга. Освещала весь этот ужас пораженная катарактой лампочка, ютящаяся под кладбищенским потолком.

      Женька закрыл глаза. Вот и все, подумал он, облизывая сухие губы. Потом решил, что как-то это не по-советски – встречать смерть, трусливо закрыв глаза.

      И тихонечко их открыл.

      Скелетов, кажется, поубавилось. А те, что остались, были какие-то дохлые, чуть живые: и косточки уложены кое-как, и вместо оскалов что-то виноватое и не злое; люди, и те казались чудовищами по сравнению с ними.

      Самым большим по росту был тощий сутуловатый малый с улыбкой деревенского дурачка.

      Он стоял в деревянной раме, и кости его были раскрашены в разный цвет.

      Остальные скелеты были вообще не люди.

      Птица, очень похожая на орла, хотя точно попробуй определи, когда от птицы остались одни лишь косточки да жесткие пучки перьев.

      Рыба – Женька в ней признал воблу: точно такие же жалкие обглоданные останки обычно лежали горками среди золотой чешуи в садике на Покровке, где собирались местные любители кваса.

      Но и кроме скелетов, здесь было много чего интересного. Насекомые, ящерки, паучки: засушенные, наколотые на булавки, порезанные на ломтики и на дольки, – все это смотрело со стен, выглядывало из стеклянных коробок, приглашало в свою компанию.

      А правил всем этим мертвым балом маленький сморщенный старичок с маленькими сморщенными глазами.

      Василий Васильевич кивнул – то ли Женьке, то ли старичку на портрете, – представляя – то ли Женьку этому старичку, то ли старичка Женьке:

      – Знакомьтесь.

      Старичок выглядывал из своей бороды, словно чья-нибудь голова из парилки в бане на Усачева. Он молчал, и Женька молчал.

      – Дарвин, – сказал Василий Васильевич. – Это он обезьяну, – Василий Васильевич кивнул в глубину угла, где сидело что-то сгорбленное и мохнатое с облезлым бутафорским бананом, зажатым в кривой клешне, – превратил в человека. – Василий Васильевич показал на деревянную раму со скелетом деревенского дурачка. – Идемте.

      И снова они пробирались какими-то гулкими СКАЧАТЬ