Духовенство стало мишенью бесчисленных атак чуть ли ни каждого публициста, при этом жадно собирая и укрывая свои богатства как единственное средство отстоять свои привилегии. Средний класс, в отсутствии конкуренции, представляя собой всю науку, искусство и торговых людей и став богатым и образованным, вдруг, уверовал в свои силы и ощутил первый большой прилив честолюбия. Парламент – невольный свидетель полного произвола правительства – счел своим долгом сопротивляться всем нововведениям, в особенности тем, что касались новых налогов, и вести непрекращающуюся войну с министрами, какую бы политику они не проводили. А народ, изнывая под гнетом, озлобился на виновников своего плачевного положения, поскольку не имел в своем распоряжении никаких законных средств даже пожаловаться на свои несчастья, не говоря уже о возможности изменить свою участь. Получившие повсеместно образование люди уверовали в свою силу и важность, а также превосходство над вельможами помпезного, своевольного двора. Но все пути для реализации их знаний и умений были им закрыты. Осознав свое положение, они, вдруг, ощутили всю важность их предназначения, все преимущества их статуса и всю огромную ответственность за общее будущее. Пока правительство, заботящееся лишь об удовлетворении своих растущих потребностей, подбивало цифры и искало помощи на стороне, депутаты третьего сословия заявили о своих законных правах и начали гордо их отстаивать. Переустройство финансов, собственно, причина созыва генеральных штатов, стала последним предметом, который они готовы были обсуждать. Никто из них не разбирался и не хотел разбираться в нюансах государственной финансовой системы и в порядке составления бюджета. Все их решения по финансовым вопросам были либо безответственны либо глупы. Их целью было совсем другое, а именно внутреннее переустройство государства. Обсуждается исключительное право монарха, перечисляются и критикуются все неудачи правительства. Страсти накаляются, дебаты перерастают в волну негодования, Франция вторит своим депутатам, и они объявляют себя представителями народа, а государственные штаты провозглашают национальным собранием. После этого судьба Франции была предрешена, что, само по себе, печально, но, увы, неизбежно. Скольких несчастий, скольких ужасов могла бы избежать Франция, да и вся Европа, если бы правительство ранее познало и по достоинству оценило все выгоды системы государственного кредита! За счет одного лишь кредита можно было покрыть дефицит бюджета, избежать созыва генеральных штатов, либо успокоить волнения в национальном собрании и обуздать кипящие страсти.
Но, к несчастью, ни правительство, ни депутаты национального собрания не имели ясного представления о том, что такое кредитная система. Когда же, после множества решений имеющих целью произвести полную революцию в правительстве, внимание народных представителей наконец-таки привлекли финансы,
СКАЧАТЬ
