– Ведь дело не в том, что наша бригада выработала сегодня меньше всех, – вполголоса говорил Саша, не спуская черных выразительных глаз с лица Стеши и отмечая про себя, что за эти дни работы на поле она загорела, – плохо другое: Александра Александровича опять упрекнут, скажут, что глухота мешает ему быть полноценным учителем. Вот ведь какая неприятность!
Саша замолчал. В этот момент он подумал о Стеше и потерял свою мысль. Он заметил, что руки у нее стали не девчоночьи, с грязными, кое-как подстриженными ногтями, – нет, теперь ногти у нее аккуратно подстрижены полукругом и безукоризненно чистые.
– Нехорошо получилось, – задумчиво сказала Стеша, наматывая на палец конец своей длинной рыжеватой косы. – Как можно верить Мишке? Он всегда сочиняет, это факт! – Стеша улыбнулась и губами и коричневыми глазами. – Сочиняет, правда, интересно – заслушаешься! Помнишь, в четвертом классе он пустил слух, что его дядя был племянником польского короля? – Стеша громко и заразительно засмеялась, засмеялся и Саша. – Я ему говорю: «Да ты же бурят чистокровный из поколения в поколение». А он спрашивает: «Ты поляков видела?» – «Нет», – говорю. «Ну, так и помалкивай. Буряты и поляки одних предков имеют…» И знаешь, я тогда ему поверила. Так он и ходил правнуком польского короля до пятого класса, пока не понял, что такое родство большой доблести не представляет.
– Он не учел одного обстоятельства, – снова заговорил Саша. – В этом году урожай у нас необычный, громадный. Все едут нам помогать: служащие, ученики, студенты. И с наших школьных бригад сейчас особенно строго требуют… А он вон что придумал… Александра Александровича подвел, и самому неприятности. – Саша махнул рукой. – Горячая голова!
Старые стенные часы с длинным маятником, будто нарочно повешенные напротив двери в соседней комнате, показывали одиннадцать. Нужно было уходить домой. Но Саша не умел уйти вовремя и досидел до той поры, пока Людмила Николаевна не сказала раздраженным голосом, что пора спать.
После ухода Саши в доме Листковых произошел крупный разговор.
– Этим посещениям надо раз и навсегда положить конец! – сказала Людмила Николаевна.
– Да что он тебе – мешает? – зевая во весь рот, попытался защитить дочь и Сашу Федор Тимофеевич. – Парень что надо. Мать – знатный человек. Отец на фронте погиб.
– Нет уж, в этом я непримирима! – громко заговорила Людмила Николаевна. – Рано Стэве женихаться. Учиться надо, а не романы заводить. В вуз готовиться.
– Я уже говорила вам, Людмила Николаевна, – со слезами в голосе сказала Стеша, – я дальше учиться не пойду. Работать буду.
– Дояркой? Или бригадиром? Глупости! Слушать не хочу! – Людмила Николаевна закрыла уши руками. – Все! Разговор окончен! Чтобы этого смазливого юноши в нашем СКАЧАТЬ