Московское царство и Запад. Историографические очерки. С. М. Каштанов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Московское царство и Запад. Историографические очерки - С. М. Каштанов страница 32

СКАЧАТЬ оформления его грамотой. Углублена трактовка «отрицательного» иммунитета, слабо намеченная в 1910 г.: новым было стремление вывести «отрицательный» иммунитет из идеи «табу». Эта идея придавала всей проблеме несколько внеисторический характер и в то же время ослабляла верность автора концепции Сергеевича, согласно которой пожалования составляли «общее правило». Если в 1910 г. Покровский писал, что привилегия принадлежала целому сословию землевладельцев, а никак не отдельным лицам в виде особой государственной милости[286], то в 1918 г. он утверждал, что «иммунитет создавал неприкосновенность условную, для некоторых людей при известных обстоятельствах»[287]. Зато объяснение пожалования иммунитета светским землевладельцам их службой князю вполне гармонировало с имеющимся в книге 1910 г. тезисом о политических мотивах выдачи ханских ярлыков[288].

      Модификацию взглядов Покровского на происхождение иммунитета нельзя оценить однозначно. Безусловным шагом вперед было различение «положительного» и «отрицательного» признаков иммунитета, декларирование независимости от пожалований и светского, и церковного «положительного» иммунитета, установление связи между пожалованием «отрицательного» светского иммунитета и службой.

      Идея «табу» способствовала изживанию представления об автоматическом пожаловании грамот всем членам определенного сословия, т. е. она заключала в себе фермент преодоления челобитной теории Ланге – Сергеевича. Вместе с тем эта концепция, во-первых, переносила поиски причин возникновения «положительного» и «отрицательного» церковного иммунитета в область чисто идейную и, во-вторых, служила новым основанием для выведения «положительного» иммунитета в целом из характерных особенностей не феодальных, а патриархально-родовых и патриархально-рабовладельческих отношений.

      Незыблемым ядром концепции Покровского и оставалось признание этих отношений источником «положительного» светского иммунитета. Взятые изолированно от феодального способа производства, личностные (фактически патриархально-рабовладельческие) связи рассматривались Покровским в качестве первопричины развития иммунитета. В книге 1918 г. заметен более существенный, чем в работе 1910 г., отход автора от теории феодально-землевладельческого происхождения иммунитета, намеченной в трудах Η. П. Павлова-Сильванского.

      Ни Павлов-Сильванский, ни Покровский не выводили иммунитет из механики реализации феодальной формы земельной собственности. Оба они говорили о свойственном феодализму «соединении» собственности на землю с властью над людьми[289], т. е. ставили собственность и иммунитет в ряд явлений одного порядка. Однако Павлов-Сильванский придерживался публично-правовой концепции иммунитета, считая его по содержанию государственным правом, и это право он иногда трактовал не просто как «соединенное» с земельной собственностью, а как органически «приданное» к ней. Характерно в этом СКАЧАТЬ



<p>286</p>

Покровский Μ. Н. Русская история… Т. 1. С. 85. (См. также: Он же. Избранные произведения… Кн. i. С. 122).

<p>287</p>

Покровский Μ. Н. Очерк истории русской культуры. Ч. II. С. 122. В другом месте этой работы автор говорит: «Грамоты носили индивидуальный характер – давали иммунитет определенному лицу или, лучше, определенной семье» (Там же. С. 125).

<p>288</p>

Смысл выдачи ярлыков Покровский видел в том, что, с одной стороны, благодаря этому церковь возносила за ханов публичные молитвы, а, с другой стороны, привилегии церкви стесняли власть местных князей, ослабляя их перед лицом ханов (Покровский Μ. Н. Русская история… Т. 1. С. 221; Он же. Избранные произведения… Кн. 1. С. 219).

<p>289</p>

«Основным политическим признаком феодализма является соединение землевладения со властию над людьми, которые живут на земле данного землевладельца» (Покровский Μ. Н. Очерк истории русской культуры. Ч. I. С. 255–256). В 1910 г. Покровский говорил о «неразрывной связи» землевладения с политической властью (Покровский М.Н. Русская история… Т. 1. С. 84; Он же. Избранные произведения… Кн. 1. С. 121). Тезис автора прямо восходит к идее Павлова-Сильванского, считавшего «главною, первою чертою феодализма» «раздробление верховной власти или тесное слияние верховной власти с землевладением» (Сильванский Н.П. Феодализм в древней Руси. СПб., 1907. С. 69). Павлов-Сильванский имел в виду, в частности, и то, что владелец сеньории «соединяет частные права собственника земли с некоторыми государственными правами на лиц, живущих на его земле» (Там же).