Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма. Лада Панова
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма - Лада Панова страница 43

СКАЧАТЬ мистерии, а заодно – управление ее участниками свыше по заданному плану. Композиционно поэтические мистерии строились на повторах – чаще всего, кольцевых (этот тип как раз и представлен в «Заклятии смехом»: начальное двустишие повторено в финале), в напоминание о дискурсивных особенностях фольклорного жанра заговоров / заклинаний[87].

      В параллель к «Заклятию смехом» можно поставить следующую серию стихотворений:

      – «Песню офитов» (1876, п. 1891) предтечи символистов Владимира Соловьева, грамматически решенную в императивах и настоящем актуально-длительном, а композиционно – в виде кольца:

      Белую лилию с розой,

      С алою розою мы сочетаем. <…>

      Вещее слово скажите!

      Жемчуг свой в чашу бросайте скорее!

      Нашу голубку свяжите

      Новыми кольцами древнего змея. <…>

      Пойте про ярые грозы

      В ярой грозе мы покой обретаем…

      Белую лилию с розой

      С алою розою мы сочетаем

[Соловьев 1974: 64];

      здесь показан ритуал гностической секты офитов;

      – «Хваление духов-благовестителей», 3-е стихотворение цикла «Хоры мистерий» (сб. «Прозрачность», п. 1904) Вячеслава Иванова, с грамматикой императивов и обращений, а также композиционными повторами, прошивающими весь текст:

      Хвалите, лилии небес,

      Затворный пойте вертоград!

      Храните, лилии оград,

      Замкнутый вертоград чудес! <…>

      Благовестители чудес,

      Несите лилии в перстах,

      Несите Имя на устах

      Сладчайшее лилей небес! <…>

      Музык сладчайшее небес

      Благоухание Души,

      Что Розой зыблется в тиши

      Неотцветающих чудес!

[Иванов В. И. 1995, 2: 211];

      – «О, что мне закатный румянец…», 8-е стихотворение блоковского цикла «Заклятие огнем и мраком» (1907), со снежной мистерией женской пляски:

      Я бледные вижу ланиты,

      Я поступь лебяжью ловлю,

      Я слушаю говор открытый,

      Я тонкое имя люблю!

      И новые сны, залетая,

      Тревожат в усталом пути…

      А всё пелена снеговая

      Не может меня занести…

      Неситесь, кружитесь, томите,

      Снежинки – холодная весть…

      Души моей тонкие нити,

      Порвитесь, развейтесь, сгорите…

      Ты, холод, мой холод, мой зимний,

      В душе моей – страстное есть…

      Стань, сердце, вздыхающий схимник,

      Умрите, умрите, вы, гимны…

      Вновь летит, летит, летит,

      Звенит, и снег крутит, крутит <…>

      Ты мчишься! Ты мчишься!

      Ты бросила руки Вперед…

      И СКАЧАТЬ

<p>87</p>

Подробнее о грамматике и композиции поэтической мистерии см. [Панова 2006я, 1:419, 503–504].