Безумие. Елена Крюкова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Горький погладил усы ладонью и облегченно заговорил.

      О чем он говорил – Бенька не понимал.

      Люди хлопали, сжав зубы. Улыбались натужно. Украдкой плевали в кулак, будто сплевывали табачную обильную слюну.

      Над головой Горького красным огнем горел широкий транспарант. Белилами намалевали по нему, буквы криво плясали, хмельные: ДАЕШЬ СТРАНЕ УДАРНЫЙ ТРУД!

      Сзади подойдут, размахнутся кувалдой, ударят по затылку.

      И бросят еще теплое бревно на берегу; под клювы радостных белых, черных, пестрых птиц. Под зубы пышнохвостых песцов.

      Кажется, конец красным речам! Горький прижимал руки к груди, как певец. Кланялся смешно, мотал головой, как баран. Спустился со сцены в зал. Ближе к народу. Народ встал и хлопал стоя. Подойти боялись. Горький приглашающе развел руки: давай, товарищи, сюда, ко мне!

      И его обступили быстро, мгновенно. Охрана ничего поделать не могла. Только зубами скрежетала.

      Люди трогали Горького, как священника, за руки, за обшлага, за локти; теснились ближе, горячее; говорили, хрипели, шептали, рапортовали, лепетали. Обрушивали на него всю мощь глубоко запрятанного горя, а он стоял, не падал. Руки на головы детям клал; вон, вон они, дети, набежали. Там, под ладонями Горького, два паренька из пятого барака. Фофа и Темка. Высоко, звонко бьются голоса. Двери в зал открыли, пыль выдувает сквозняк.

      – Долго с писателем не говорить! Кому сказано!

      Горький голову баранью закинул, прищурился на кричавшего.

      – А что? Запрещено?

      Вохра мялась, поправляла наганы на поясе в кобурах.

      Бенька подсунулся поближе к Горькому, к рою народа, на подсогнутых слабых ногах. Вытирал пот с висков и под кудрями. Слышал, как колокольцем, ярко и отчаянно, звенит Фофа:

      – Товарищ Горький! Я все вам расскажу! Все! Только выслушайте! Что тут с нами…

      Темка двинул локтем Фофе в бок.

      – Цыть, ты…

      Горький расширил и скосил отсверкивающие белой соленой пеной, бледно-синие покаянные глаза.

      В глазах его море плещет, подумал Бенька.

      – Ты… – Склонился к Фофе. – Ты знаешь что, друг… Я в доме товарища Ковалевой. Приходи после отбоя. Я договорюсь, тебя пустят. Посидим вечерок… побалакаем…

      Как с равным, завистливо наблюдал Бенька.

      – И я тоже хочу! Как мы тут…

      Темка наложил Беньке на рот грязную, в занозах, ладонь. Зашипел на ухо:

      – Отзынь… Тебя не хватало… Опасно это все… Пришьют Фофку-то… Дурак он… а ты-то не дурак?!.. или дурак…

      Стояли, взявшись за руки. Горький гладил Фофу по бритой голове. Отросла мягкая бархатная щетинка. Гладил, как тонкорунную овцу. Глаза наливались синими слезами.

      Раздвинул толпу зэков жесткой рукой. Пошел к выходу из зала. Крепко держал Фофу за руку.

      Красное полотно с белыми зимними буквами кричало над головами о вечном труде.

      Горький проговорил с Фофой СКАЧАТЬ