Оранжевая смута. Василий Варга

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ недостоин. Если мы все, я имею в виду моих депутатов, мой народ, мою нацию, ополчимся против Яндиковича, то создим ему солидный имидж, а это не в наших интересах. Я и так уложу его на лопатки во время теледебатов. Пусть моя нация рукоплещет мне как своему лидеру. А что касается этого Яндиковича, то достаточно его пощипывать потихоньку, как бы невзначай, походя, там, где будет упоминаться мое имя как лидера нации, и, так сказать, на фоне лидера нации можно как бы мимоходом упомянуть и этого серого кардинала Яндиковича. Вот и все, мои депутаты, вот и все, мой народ, вот и все, моя нация.

      Раздались бурные аплодисменты и крики «ура». Юля подошла, повисла у него на шее и трижды поцеловала в изуродованную щеку. Все сто человек знали, что Юля испытывает к «гению» не только великие политические симпатии, но и нечто большее, и никто не осуждал ее за это. Как же, гений должен работать не только на благо человечества, но и сам хоть изредка получать удовольствие.

      Воцарившаяся тишина продержалась недолго: депутат Пинзденик поднял руку.

      – Депутат Пинзденик просит слова, как вы, господа депутаты?

      – Пусть говорит, – произнесла Юлия.

      – Депутат Пинзденик, прошу, – сказал Вопиющенко. – Можете с места.

      – Нет, я хочу на трибуну. Я не хуже депутата Курвамазина, которого у нас прозвали Цицероном, – сказал Пинзденик, направляясь к трибуне. – Господа депутаты, господин президент, господин будущий президент. Я на сто процентов уверен, что народ Украины проголосует именно за вас, несмотря на ваше изуродованное лицо и на некоторую полусогнутую позу после отравления, за коим стоят российские спецслужбы. Но, господа депутаты, мои соотечественники, я обращаюсь ко всем вам от имени и по поручению нашей величественной фракции: прежде чем выпустить нашего гения, лидера нации, на трибуну теледебатов, необходимо всем нам сесть и сочинить текст, отпечатать его на бумаге и пусть Виктор Писоевич зачитает его. Если наш текст не понравится Виктору Писоевичу, тогда я предлагаю обратиться к Збигневу Пробжезинскому либо к еще кому, пусть они садятся и сочиняют сами.

      Это предложение было встречено аплодисментами, и Пинзденик достал платок, поднес к массивному носу и громко высморкался, после чего сел на место и уткнулся в бумагу. Но Вопиющенко снова поднял большой палец кверху. Все втянули головы в плечи, а Пинзденик почувствовал дрожь в ногах и тут же принял стоячее положение.

      – Мои депутаты, представители моего народа, великие сыны моей нации! Никаких трактатов для моего выступления перед этой серой личностью составлять не надо. Меня хоть и травили биологическим, химическим и термоядерным оружием, да так, что это отразилось на моем теле и в какой-то мере на душе, но мой мозг по-прежнему ясен, как божий день. А потому задавить этого Яндиковича мне ничего не стоит. Я сразу же загоню его в угол. Надо, чтоб ему первому предоставили слово. Как только он начнет шамкать, я начну свою речь. Это будет речь настоящего Цицерона. Вы все убедитесь в этом.

      Гром СКАЧАТЬ