Годы безвременья. Сломанные судьбы, но несломленные люди!. Николай Углов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Годы безвременья. Сломанные судьбы, но несломленные люди! - Николай Углов страница 20

СКАЧАТЬ поля с цветами сразу за городом и т. д. Плакала:

      – Переживём ли эту зиму? Боже, какие холода здесь! За что мы так страдаем? Я не пойму, почему нас выслали в этот ад! За что?

      Мать успокаивала:

      – Вот увидишь, Надя, разберутся, простят. Это какое – то недоразумение. Надо написать письмо товарищу Сталину. Это, скорее всего, сделали его враги – троцкисты. Помнишь, сколько их судили до войны, но, видать, ещё много их осталось у власти.

      И вот кто-то доложил Калякину, что мать таскает картошку, которую привозили для свиней. В этот раз Калякин был неумолим, прогнал мать с работы и выкинул нас со Спириными из барака. Мать плакала, рыдала, падала в ноги к Калякину, просила дать хоть какую-то работу и угол, но всё было бесполезно. Мы поселились прямо в телятнике – и нас ожидал самый свирепый год в Сибири.

      Глава 8

      Голод

      И я обращаюсь к правительству нашему с просьбою: Удвоить, утроить у этой стены караул, Чтоб Сталин не встал и со Сталиным прошлое

      Евгений Евтушенко.

      Никто из сибиряков не пускал нас в свои избы на постой, и мы со Спириными поселились в телятнике на краю посёлка. Уже свирепствовала зима, снегу было по колено, мороз был просто ужасный – особенно ночами. Мы выбрали в самом углу телятника закуток, наносили вороха сена и соломы, зарылись в неё в старых фуфайках, залатанных пимах, дырявых шапках и рукавицах, которые нам дали некоторые жалостливые бабы. Голодные телята лезут со всех сторон в наш закуток, сосут одежду, мочатся под нас. Грязь, вонь, а нестерпимее всего холод, который проникает во все поры тела – дрожим постоянно. Лежим целыми днями, плачем, молим Бога о помощи. Мать рыдает, причитает:

      – Господи! Помоги нам и помилуй нас! За какие грехи нам такое наказание? За что наши мучения? Вот и приходит смертушка, дети! Бедный отец! Знал бы он, как сейчас мучается его семья! А может, и нет его уже самого на свете…

      Все дружно ревём, и Спирины с нами воют во весь голос. Особенно мёрзнут руки, и мы иногда не выдерживаем. Как только какая – нибудь тёлочка растопыривается, готовясь помочиться, мы протягиваем к струе горячей мочи руки и греем их. Погреешь, обтёр пуком соломы руки и до следующей тёлочки.

      Как – то мороз чуть отпустил. Мать как-бы проснулась, поднялась, вышла во двор, затем говорит мне:

      – Колька, надо бороться, надо спасаться! Давай пойдём в Алексеевку – может там нас кто-нибудь пустит к себе перезимовать? Нам бы только до весны продержаться!

      Идём с матерью по глубокому снегу. На мне дырявые старые пимы, одет в лохмотья. На матери старое пальто, подпоясанное верёвкой, облезлая шаль с махрами. Идём, слезами заливаемся. Походили по селу, попрошайничали во дворах, поплакались. Чуть – чуть дали брюквы, картошки и турнепсу. Одна СКАЧАТЬ