Пушкин. Кюхля. Юрий Тынянов

Чтение книги онлайн.

      Одна Капитолина Михайловна, как красавица, не давала себе труда тревожиться или сердиться на арапа. Тем более что старый арап, как казалось ей, не был нечувствителен к ее прелестям.

      Но и на самом деле ни спора, ни ссоры, в сущности, не было, да и ссориться пока, по-видимому, не из чего было. Всегда вокруг Аннибалов образовывался этот непонятный для Марьи Алексеевны шум, свара, раздражительность, как в бане вокруг человека стоит клубом горячий туман.

      Сергей Львович мелкими сердитыми шагами взобрался по лестнице наверх, за всеми.

      – Не тревожьтесь, голубушка Марья Алексеевна – сказала Елизавета Львовна, – стоит ли тревожить себя, душенька!

      Марья Алексеевна утерла глаза и нос платочком и, даже не посмотрев на сестриц, пошла на антресоли.

      Аннет сжала украдкою руку сестре. Обе стали жадно прислушиваться.

      8

      Моргала и кланялась сальная свеча, с которой никто не снимал нагара. Окна были не завешены, и в них гляделась луна, стены голы. Белье лежало кучей в углу; на веревочке у печки сушились пеленки; распаренное корыто стояло посреди комнаты, и арап споткнулся. Беспорядок был удивительный. Трясущийся пламень придавал детской походный, кочевой, цыганский вид. Эта комната не была рассчитана на внимание посторонних. Пушкины были пустодомы.

      Маленькая девочка присела перед арапом.

      – Это кто? – спросил он изумленный.

      – Ольга Сергеевна, батюшка, – сказала нянька, кланяясь. – Здравствуйте, батюшка Петр Абрамович.

      Глаза у ней были молодые, она была разбитная, ловкая.

      – Здравствуй, – сказал арап, – как звать?

      В детской он присмирел, винные пары рассеивались.

      – Аришкой, батюшка, из кобринских я, из Аннибаловых.

      Арина говорила нараспев. Она была из Ганнибаловой вотчины и девкой отошла к Марье Алексеевне. Она низко кланялась Петру Абрамовичу. У Аннибалов дворня ходила по струнке.

      – Дух здесь, Аришка, нехороший. Ты смотри за барчуком.

      Сергей Львович подоспел.

      Арап наклонился над ребенком.

      – Тише, mon oncle,[18] – сказала глухо Надежда Осиповна, – спит.

      – Не спит, – сказал арап.

      Ребенок в самом деле не спал. Он спокойно смотрел бессмысленными небольшими глазами цвета морской воды, еще не устоявшегося, утробного.

      Арап всматривался в него.

      – Белобрыс, – сказал он.

      Он посмотрел еще.

      – Кулер белесоватый.

      Ребенок задвигался, смотря мимо всех.

      – Расцелуйте его в прах! – закричал арап. – Честное аннибальское слово – львенок, арапчонок! Милый! Аннибал великолепный! В деда пошел! Взгляд! Принимаю! Вина!

      Сергей Львович выступил. Пьяный арап распоряжался у него в доме, как у себя в вотчине. Несмотря на все свои чувства к жене, он всегда полагал, что несколько возвысил Аннибалов, СКАЧАТЬ