Вечерник. Владислав Дорофеев

Чтение книги онлайн.

      Стыдно.

      Досадно и пошло одномоментно и в полной мере.

      В любви и в разлуке меня обуревает страх вольный и прозрачный, как капля росы или меда.

      От любви до любви (и в самой любви!) нет ничего, разве что страх, удручающе привычный, и, нескончаемо мучительный.

      Страх остужает грудь, иссушает голову, обременяет глотку, останавливает руки и тело, бросает в бездну безрассудства, выщелущивает сердце.

      И избавляет от скуки.

      Наконец-то.

      Трогательная смерть от самодовольства и скуки мне не грозит.

      Листаю прошлое и настоящее – и ничего не понимаю до конца, кроме одного обстоятельства: страх всегда беспечен.

      Я хочу открыть банку с болью.

      Перемешанная с крупной солью, боль моя шевелится крупными червями, но не пахнет, но и не привлекает к себе, а отвращает.

      Боль – это всегда познание.

      Боль – это всегда новое качество жизни.

      Стойкость, вера, страх, небо и нежность, слава и сила, счастье и достоинство, терпение и терпимость, надежда и правда – все боль, все от боли, все в боль уходит, и все болью дышит, все болью держится.

      Лирический портрет героя безуспешно прост.

      Лирический портрет героя безутешно прост.

      Лирический портрет героя безнадежно прост.

      Лирический портрет героя бесконечно не прост.

      Лирический герой – это почти всегда подлая тварь, лишенная нравственной основы, и, ради своих эгоистических интересов, могущая предать всех и все.

      Лирический герой дышит страстью, и холод у него в крови; и стойкость заканчивается, и взгляд останавливается, напрягаются веки, деревенеют скулы, губы мертвеют от лжи и упрямства, а веселье сменяется паникой.

      Лирический герой бессмертен, слаб и беззаботен, противен.

      Трудно передать будущее.

      В будущем все и всегда было лучше и скромнее.

      Не то – вчерашний день.

      Пропитан низостью вчерашний день, предательством, и напоен он славой беззаветной.

      Никто не защищен от горя.

      Полынь завядшая лежит передо мной, напоминает о былом горе.

      В последний день, в последний день это было.

      Я встретил ее на углу Арбата, глазеющую по сторонам, выискивающую своего избранника: круглые глаза – всегда темнеющие; круглая попка – вечно чистая; руки, покрытые темным пушком; кожа лица веснушчатая, обрамляющая вольный безразмерный рот.

      Я знал ее, но некоторое время не окликал, не подходил – я долго шел к ней, не решался прийти, потому что знал о последствиях, но пришел, ибо верил в ее чистоту, свой ум, свое благородство и мою любовь.

      И нет в том никакого страдания ума, кроме страдания души, которая требует благородства, и тогда страдание превращается в новые мысли, новые чувства, а не плотские утехи или материальные СКАЧАТЬ