Аскольдова тризна. Владимир Афиногенов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ проведали о намерении «морского конунга» подобраться к княжескому новгородскому столу[35]. Оказывается, как глухо ни огораживал грек Афарей валами норманнский лагерь, а тайны из него просачивались.

      Сыну же грека Кастору, которого тоже взяли в Новгород, пришлось убедиться совсем в другом: он увидел, в каком положении там находились рабы, вернее, самих-то рабов Кастор как раз и не увидел. Они были такими же свободными гражданами, как все, только приписанными к тому или иному дому. Могли содержать семью, воспитывать своих детей, иметь жилище.

      На агоре[36] перед идолом Перуна Кастор обратил внимание на соплеменника. Познакомились, разговорились. Кевкамен тоже был когда-то взят в плен. Привезен в Киев в качестве раба. Но, несмотря на это, стал приближенным одного из киевских архонтов Аскольда. Мечтает сделать из него брата по вере, сумел даже в Киеве открыть христианскую общину. Но во избежание жестокой расправы со стороны жены Аскольда и его младшего брата теперь доставлен сюда, в Новгород, под защиту Рюрика.

      В конце своего рассказа Кевкамен заметил, глядя на бритую голову Кастора:

      – Уж больно нам, грекам, не идет ходить с голой башкой: мы тогда похожи на синих худых общипанных кур…

      Сказал, усмехнулся и провел рукой по своей черной шевелюре.

      – Я – раб, Кевкамен… Раб у норманнов. А ты у русов, но себя им не чувствуешь… Выходит, что русы и норманны – очень разные люди, – ответил Кастор сдержанно, но было видно, что шутливое замечание соплеменника пришлось ему не по душе.

      Кевкамен, помолчав, промолвил:

      – Ты вроде бы русов хвалишь, хотя хорошо их не знаешь… На Руси не все караси – есть ерши… – Задумался. Вскинул черную гриву, так что она волной упала на плечи, глядя прямо в глаза Кастору, продолжил: – Но как бы ни хотела задержаться ночь, заря ее рассеет, как бы ни пряталась ложь, правда ее отыщет… А наша правда во Христе. И на чужбине, которая всем мачеха, нужно оставаться самим собой – человеком. Ибо, как говорят русы, самая святая пища – хлеб, самое святое имя – человек. Вы с отцом у норманнов не забываете нашего Бога?

      – Не забываем, отче.

      – Я не монах. Но можешь звать меня так…

      – Норманны не принуждают нас верить в Один и Тора. Мы только мысленно возносим хвалу Христу, Богородице и святым апостолам.

      – Вот вам икона Спасителя. Прячьте, храните и молитесь на нее.

      – Благодарю, отче.

      И сюда, в Новгород, привез дальновидный Кевкамен в окованном медью сундуке иконы, которые тайно доставил из Константинополя, участвуя четыре года назад в походе киевских князей на Византию. Он как бы взял на себя просветительскую роль без всякого на то дозволения Константинопольского патриарха Фотия. Да о нем ли речь?! Ведь всесильный духовный владыка Византии – враг опальному бывшему патриарху Игнатию, сосланному в дальний монастырь на острове Теребинф, значит, он СКАЧАТЬ