По Руси. Максим Горький

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ завертелся и, приложив руку ко лбу, отыскивая меня глазами, заговорил тихонько, быстро, заикаясь:

      – К'акое дело, а? В'от ведь!..

      Я подошел к нему, удивленный и заинтересованный его озорством.

      – За это с матросов взыщут…

      Поочередно подтягивая вверх рукава пиджака, точно собираясь драться, и тихо притопывая ногою по скользкой решетке, он бормотал:

      – Я вижу – отвязалась она, сейчас ее стрясет в реку! Хотел привязать да и не сумел – ускользнула из рук.

      – А мне показалось, – заметил я, – что вы ее сами отвязали да сбросили.

      – Ну вот, – зачем же! Разве можно!

      Легко и быстро проскользнув под рукой у меня, он пошел прочь, все поправляя рукава. Пиджак смешно укорачивал его ноги, и снова бросилось в глаза, что походка у него какая-то виляющая, тревожная.

      Ночь пришла: люди заснули, ухо привыкло к неугомонному шуму машины, к мерному хлюпанью колес по воде и уже не воспринимает этот шум. Сквозь него ясно слышен храп спящих, тихие шаги, чей-то возбужденный шёпот:

      – Говорила я ему, ах говорила: «Яша, не надо, не надобно!»

      Берега исчезли, о них вспоминаешь только по движению редких огней во тьме. В реке тускло блестят звезды, а за пароходом текут золотые отражения его огней, – дрожат, как будто желая оторваться и уплыть во тьму. Парчовая пена лижет темный борт; за кормою, настигая пароход, тащится баржа, на носу у нее прищурились два огня, а третий, на мачте, то заслоняет звезды, то сливается с огнями берега.

      Недалеко от меня, на скамье, под фонарем, крепко спит дородная женщина, одна рука ее закинута под голову, на небольшой узел, кофта под мышкой лопнула, видно белое тело, и обильные волосы косицей высунулись наружу. Лицо у нее большое, чернобровое, полные щеки оплыли к ушам, растянув толстые губы в нехорошую, мертвую улыбку.

      Я лежу выше ее, поглядываю на нее сверху вниз и думаю сквозь дрему: ей лет сорок с лишним, наверное, она добрая баба, едет к дочери, к зятю или к сыну и невестке, везет им подарки и много славного, материнского в большом сердце.

      Что-то вспыхнуло, точно близко спичку зажгли, я открыл глаза – пассажир в чужом пиджаке стоял около женщины, прикрывая рукавом горящую спичку, потом, осторожно вытянув руку, он приблизил маленький огонь к волосам под мышкой женщины, – я услышал тихий треск и противный запах паленой шерсти.

      Вскочив, я схватил озорника за шиворот, встряхнул:

      – Что ты делаешь?

      Чуть слышно, противно хихикая, он вертелся в руке у меня и шептал:

      – Как бы она испугалась, а?

      – Ты с ума сошел, чёрт!

      Он, часто моргая, заглядывал куда-то за спину мне, вертелся и шептал:

      – Да – пусти! Захотелось пошутить, – беда ли? Вон она, – спит себе…

      Я оттолкнул его, он бесшумно откатился на коротких, точно обрубленных ногах, оставив меня в тоскливом недоумении:

      «Значит – я не ошибся, швабру он нарочно сбросил. Что за человек?»

      В машине задребезжал колокольчик.

СКАЧАТЬ