Дело пернатых. Пессимистическая комедия. Геннадий Пименов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по-своему толковал конец поэмы так: большевики ведут Христа на расстрел. Христианского смысла поэмы не уловил никто, потому что формула „кто не с нами, тот против нас“ была свойственна не только красным, но и белым. А Блок не был ни тем, ни другим. Он, как большой поэт, не мог быть примитивно одноцветен»…

      Верно сказано: «Ворон ворону глаз не выклюнет»… А между тем, Блок собственноручно расставляет все по местам, записывая в начале 1918 года: «…Что Христос идет перед ними – несомненно. Дело не в том, „достойны ли они его“, а страшно то, что опять Он с ними, и другого пока нет; а надо Другого!».

      Таким образом ясно, что Христос как ведущий, для Блока не совсем подходящая кандидатура и как подельник, для масштабных дел мелковат… А сам Блок грезит давно по Другому, даже не особо скрывая того: «Религия – грязь (попы и пр.). Страшная мысль этих дней: не в том дело, что красноармейцы „не достойны“ Иисуса, который идет с ними сейчас, а в том, что именно Он идет с ними, а надо, чтобы шел Другой».

      Для наших славных карательных органов давно не загадка, о ком грезил, кого укрывал поэт-символист под кличкой «Другой»: разумеется, того, кто стоял «близ дверей»… Однако нам после этих зачиток, на которых, как на дрожжах, вставала «красная власть», больше не надо улик, свидетелей и доказательств – и без них налицо вина «цветного» лирика-оккультиста: призывы к насилию и богохульство, опора на «князя мира сего» – сочатся из каждой строки.

      Показательно, что Блок из интеллигентской семьи: сын юриста и литературной переводчицы, а с дедушкой – ректором Петербургского университета – он изучал юриспруденцию, филологию и массу прочих наук. И вот результат, который только подтверждает наши догадки: что с интеллигенцией, а тем паче с филологами и юристами, надо доброму человеку держатьcя настороже. Просвещение, это как нож: одним он служит для жизни, а кому-то – чтобы лишить жизни других…

      Тот же неугомонный Е. Е. (трибун, депутат, журналист, фотограф, поэт и биограф) пишет со знанием дела, что «Блок был певцом распада и в то же время его беспощадным обвинителем… Беспощадность к эпохе Блок начинал с беспощадности к самому себе… Революцию Блок воспринял как историческое возмездие за распад уже сильно пованивавшей монархии… Блок, тем не менее, предвидел удушение российской культуры… „Но покой и волю тоже отнимают… Не ребяческую волю, не свободу либеральничать, а творческую волю и тайную свободу…“ Для Блока в предстоящем торжестве кровавого бескультурья места не было… С одной стороны, его пытались „поставить на службу революции“, читали в агитбригадах конец „Двенадцати“ так: „В белом венчике из роз – Впереди идет матрос“. С другой стороны, ему демонстративно не подавали руки за то, что он „продался большевикам“»…

      Наш велеречивый просвещенный собрат, видимо, как и Блок, из тех вольнодумцев, которые полагают, что вольно думать позволительно только тем, кто может складно писать… Но биографы, известно, любят изящно приврать, вот и наш упустил, что «торжество кровавого бескультурья» Блок вдохновенно своим творчеством приближал и потому ему «не подавали руки»… А вот Маяковский, знавший Блока не понаслышке, считал, что: «Блок честно и восторженно подошел к нашей великой революции, СКАЧАТЬ