Рыжеволосая Женщина. Орхан Памук

Чтение книги онлайн.

      Часть I

      По правде говоря, я хотел стать писателем. Но после тех событий, о которых я собираюсь рассказать, я стал инженером-геологом и строителем. Пусть мои читатели не думают, что если я начал рассказывать о произошедшем, то для меня все давно закончилось и осталось далеко позади. По мере того как я вспоминаю, я начинаю больше погружаться в то, что произошло. И надеюсь, что вы вслед за мной проникнете в мой причудливый лабиринт отношений отца и сына.

      В 1985 году мы жили на окраинах Бешикташа, в одном многоквартирном доме неподалеку от Павильона Лип[1]. У моего отца была своя маленькая аптека под названием «Хайят». Раз в неделю аптека работала всю ночь до утра, а отец дежурил. В такие вечера, когда отец оставался на дежурство, я приносил ему в аптеку ужин. Я очень любил сидеть в магазине, вдыхая аптечные запахи, пока отец – высокий, стройный, красивый человек – ужинал, сидя у кассы. И сегодня, спустя тридцать лет, когда мне уже сорок пять, я по-прежнему люблю запах старых аптек с деревянными прилавками.

      У аптеки «Хайят» покупателей было немного. В те ночи, когда отец оставался на дежурство, он убивал время перед маленьким переносным телевизором, которые в те времена только-только вошли в моду. Иногда я слышал, как отец тихим голосом разговаривает с какими-то приятелями, зашедшими его навестить. Всякий раз, завидев меня, приятели отца прерывали разговор, принимались хвалить меня и говорить, какой я славный, такой же, как отец, и задавали разные вопросы: в каком я классе, люблю ли я школу, кем хочу стать.

      Так как я замечал, что отец при своих приятелях становится беспокойным, то в аптеке долго не задерживался, забирал пустые миски и возвращался домой в свете бледных фонарей по улицам с раскидистыми чинарами. Дома я не говорил маме, что в лавку к отцу пришел один из его друзей; мать расстраивалась, когда слышала об этом, ибо думала, что на голову отца вновь свалятся неприятности, или что он вновь ни с того ни с сего нас покинет и исчезнет, и сердилась на отца и его друзей.

      Однако я замечал, что политика не является единственной причиной безмолвных ссор между отцом и матерью. Иногда, как будто без причины, они подолгу обижались друг на друга и почти не разговаривали. Возможно, они разлюбили друг друга. Я чувствовал, что мой отец любит других женщин, а многие другие женщины – его. Иногда мать разговаривала с отцом так, чтобы я догадался, что у него есть другая женщина. Меня очень расстраивали ссоры родителей, и поэтому я запретил себе о них думать.

      В последний раз я видел отца в аптеке одним осенним вечером, когда в очередной раз принес ему еду. Я был тогда в первом классе лицея. Отец смотрел новости по телевизору. Пока отец ел из расставленных по прилавку мисок, я обслужил двух клиентов, один из которых купил аспирин, а другой – витамин С и антибиотик, и положил деньги в старую кассу, которая открывалась с приятным звоночком. Уходя домой, я в последний раз взглянул на отца; он с порога улыбался и махал мне вслед.

      Утром отец домой не пришел. Об этом мне сообщила мать, когда я после обеда вернулся из школы. Глаза ее опухли, было видно, что она долго плакала. Я решил, что отца забрали из аптеки и отвезли в политическое управление, как уже бывало раньше. Там его пытали электрическим током, били на фалаке[2].

      Семь или восемь лет назад отец уже исчезал и вернулся домой только спустя два года. Но мать в тот раз вела себя так, как будто отца вовсе не допрашивают и не пытают в полиции – она злилась. Говоря о нем, она восклицала: «Он сам знает, что делает!»

      В другой раз, когда отца однажды вечером забрали из аптеки сразу после военного переворота, мать очень печалилась и твердила, что он – герой, что я должен им гордиться, и дежурила в аптеке вместо отца с провизором Маджитом. Иногда и я надевал белый передник Маджита, хотя мне, конечно же, в будущем предстояло стать не провизором, а ученым, как мечтал о том отец.

      Но после этого последнего исчезновения отца мать совершенно не интересовалась аптекой. Она не говорила ни о Маджите, ни о других помощниках, ни о том, что будет с отцовским бизнесом. Это заставляло меня думать, что на сей раз отец исчез по другой причине. Но что толку в беспочвенных догадках?

      Уже в то время я понял, что мысли приходят к нам в голову иногда в виде слов, а иногда в виде картинок. Порой я о чем-то не мог думать словами, но у меня перед глазами появлялась картина, например, как я бегу под дождем, который льет как из ведра. Иногда о чем-то я мог думать только словами, а вот в виде картины этого представить не мог: например, черный свет, смерть матери или бесконечность.

      Может СКАЧАТЬ