Музей воды. Венецианский дневник эпохи Твиттера. Дмитрий Бавильский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ шарф, чиркает себе в блокнотике, не обращая внимания на осадки.

      20

      Многочисленные туристические лавки, торгующие сувенирами, применить которые в быту практически (sic) невозможно, паразитируют на головокружительной скорости «венецианского синдрома», проникающего внутрь быстрее отсутствующего в августе и октябре – ноябре («проверено на себе») запаха водорослей.

      Синдром, заключающийся в необходимости не только причаститься, но и стать хоть как-то причастным к этому чудодейственному исключению из всех правил, от градостроительных до оптико-политических. Сувенир – как частичка тела Светлейшей, нетленные мощи, скол красоты, который хочется захватить с собой.

      21

      Кстати, идеальными, но совершенно безнадежными в своей утопичности сувенирами могли бы стать осколки зеркал, рассыпанные в крытых арочных переходах соттопортего, на площадках перед церквями или же на пятачках перекрестков мерчерии. Идеальными, поскольку волшебная сила отражений действует, пока зеркальные обломки транслируют аутентичные отражения, мгновенно сдуваясь за пределами города.

      Так же и книга, сочиняемая параллельно жизни, с одной стороны, поднимает тебя в собственных глазах, с другой – вызывает восхищение и зависть у знакомцев. Главное объяснить им, что ты… Венецию не так уж и любишь.

      22

      Точнее, не то чтобы не любишь, но просто не сходишь по ней с ума. Воспринимаешь как данность. В поисках понимания и точек соприкосновения люди горазды хвататься за любые проявления внешнего: ага, раз зачастил в Венецию, значит, логично, жить без нее не можешь. Не так, что ли?

      Конечно не так. Наконец-то ты нашел комфортный и ненапряжный, достойный источник применения сил. Точку опоры приложения теорий и практик, лабораторный локус, дающий возможность максимально четко изложить накопившийся опыт.

      Но любовь ли это пристальное внимание и желание отдавать ей время и деньги, внимание и силы?

      У меня есть приятель, больше двадцати лет читавший Набокова, с тем чтобы в конечном счете написать о Набокове большую книгу. Но может ли он назвать Набокова своим любимым писателем?

      Мотивация, впрочем, записана в его набоковском «дневнике наблюдений», поэтому случая можно не искать, но выписать цитату:

      «Ответ: я ловко преобразился в писателя-сочиняющего-большую-книгу-о-Набокове, и мне совершенно не хотелось преображаться вспять, терять этот крайне приятный статус. Большое счастье – работать над такой книгой».

      Чужой город невозможно присвоить. Можно, однако, вырастить у себя внутри знак причастности к тому, что тебе не принадлежит и никогда принадлежать не станет: уплотнение книги, завязь которой растет буквально на глазах.

      23

      Главным впечатлением от первой Венеции было не то, что видел, но скорее то, что чувствовал, пока по улицам летел. Легкость, с какой она раскладывается перед тобой, демонстрируя богатства. Обманчивая открытость, на дорогах которой никто не встречает препятствий.

СКАЧАТЬ