Песочные часы. Ольга Романовская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кольцом и металлические браслеты с такими же кольцами на руки и ноги. Их надевали прямо во дворе. Холщовый балахон на шнуровке и набедренную повязку – больше хырам не разрешалось носить ничего даже в стужу – выдавали позже, очевидно, после гигиенических процедур. Если девушка умудрялась причинить более-менее серьезный вред араргцу, ее волокли к специальной скамье, привязывали и на глазах у всех пороли.

      Для некоторых пленниц тяжкая жизнь хыры начиналась сразу после отбора. Видела, как конвойные надругались над несчастной, прижав к стене. Им просто захотелось. Для Арарга это нормально: у хыры не надо спрашивать согласия, она принадлежит любому аверду, то есть свободному человеку. Абсолютно бесправное существо, любая провинность которого строго каралась. Хуже вещи. А уж сейчас… Мы военнопленные, собственность армии, то есть вдвойне бесправны. Тех, кого продадут, солдаты не тронут.

      Справедливости ради – среди любого народа встречаются скоты. Не все насиловали, избивали, издевались. Видела, как один солдат даже по-своему утешал девочку: мол, лучше смерти. Кому как.

      Я оказалась в последней партии. Шла, не чувствуя ног от страха. Вдруг меня тоже отволокут к стене и раздвинут коленом ноги?

      Встала там, где велели. Чужой опыт заставил молчать и не двигаться.

      От группы торговцев отделился невысокий щуплый человек в кожаной куртке на меху. Подошел вплотную, взял за подбородок, осмотрел глаза и зубы, будто породистой лошади, затем, велев охраннику держать руки, потрогал грудь. Судя по ухмылке, остался доволен.

      – Раздеть до рубашки, – скомандовал он.

      Естественно, приказ тут же выполнили. Теперь меня, практически голую, придирчиво щупали трое, о чем-то переговариваясь между собой на незнакомом наречии.

      Стояла, мужественно сжав зубы, и ждала окончания унижения. Чтобы успокоиться, считала. Пальцы торговцев казались червяками, от этих прикосновений хотелось отмыться.

      Араргец в кожаной куртке развернул меня спиной, узнал номер и попросил принести опросный лист.

      – Семнадцать, – радостно улыбнулся он, – самое то! Если она здорова и невинна, из нее выйдет великолепная торха, я бы сказал – элитная торха. После врачебного осмотра согласен заплатить казне двести цейхов.

      Видимо, остальные торговцы посчитали цену завышенной и спорить не стали.

      Шагая внутрь казарменных помещений, в которых содержался живой товар, молилась, чтобы меня не сделали хырой. Только бы торхой! Еще тогда я инстинктивно чувствовала: участь торхи не столь печальна, как беспросветное существование хыр.

      Солдат втолкнул в комнатку без окон. Из мебели: стул, стол, ширма, а за ней – простое ложе, покрытое простыней. За столом сидел человек и что-то писал в толстой амбарной книге.

      – Еще одна? – лениво бросил он через плечо. – Иди за ширму и раздевайся.

      Раздевайся? Куда дальше: на мне только нижняя рубашка, белье и чулки.

СКАЧАТЬ