Обаяние тоталитаризма. Тоталитарная психология в постсоветской России. Андрей Гронский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ как одну из черт тоталитарной личности, о которой речь пойдет в следующей части книги. По моим наблюдениям, за декларируемой аполитичностью очень часто стоял страх и/или глубокое убеждение, что человек в принципе не способен влиять на власть и невозможно отстоять свои интересы честными способами (можно лишь вступить в сговор с властью или обхитрить ее пока она не видит). Относительно аргумента «отделения себя от толпы», к которому, кстати, часто прибегают психологи, думаю, здесь мы имеем дело с мнимым отделением – его социально одобряемой имитацией (цитируя М. Хайдеггера: «но мы и отшатываемся от „толпы“, как люди отшатываются»). Что касается объективных данных, подтверждающих мои наблюдения, то в опросе, проведенном Левада-центром в 2014 году, 70% респондентов согласились с пословицей «Хочешь спокойно жить, не высовывайся»54.

      Вернусь к непосредственным наблюдениям. Например, одна из женщин активно настаивающая на единственной правильности своей аполитичной позиции говорила: «Не понимаю, какой смысл ходить на митинги. И писать статьи на политические темы. Все равно ничего не изменишь. Всегда так было и так будет. Зачем бороться с ветряными мельницами. Лично я занимаюсь только своей семьей!» Правда из других ее высказываний вырисовывалась картина, которая, пожалуй, более достоверно объясняет происхождение ее личной философской жизненной позиции. Она говорила, что ее муж является успешным бизнесменом. С ее точки зрения все успешные бизнесмены находятся под наблюдением ФСБ. И якобы даже мобильный телефон ее мужа прослушивается, поэтому даже говорить на политические темы не очень безопасно, так как это может повредить бизнесу.

      Одна девушка, возмущенная срывом концерта группы Behemoth православными активистами, пришла на митинг по этому поводу. Она сказала: «Не знаю, имею ли я право находиться на митинге. Я недавно вступила в одну религиозную организацию, не скомпрометирую ли я ее участием в таких мероприятиях».

      Высказывание молодой женщины, которая случайно попала на оппозиционный митинг: «Меня страшно пугает все, что связано с политикой».

      Одна из респондентов, психолог, говорила, что в психологических консультациях, которые она проводила, всплывал конфликт между желанием принять участие в гражданской активности и страхом перед государством: « <…> некоторые клиенты говорят о страхе перед государством. Некоторые говорят, что страшно. Когда была ситуация с запретом оперы «Тангейзер» в Новосибирске, некоторые клиенты говорили, что их это как-то задело. Некоторые говорили, что ходили на митинг в поддержку «Тангейзера». А некоторые говорили: «Хочу пойти, но боюсь».

      Некоторые люди говорили, что решили не ходить на митинги, когда узнали, что на митинги за мир с Украиной совершают нападения провокаторы. Для некоторых основной страх был связан с осуждением и отчуждением со стороны друзей. Еще один респондент, врач-психотерапевт СКАЧАТЬ