УГОЛовник, или Собака в грустном углу. Александр Кириллов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Два дня в палате городской больницы пустовала койка. На третий день в понедельник разбуженные спозаранку больные увидели сидевшего на свежих простынях старика. Он сонно щурился на желтый электрический свет и покорно держал под мышкой градусник.

      – Ну вот, Гостев, поправляйтесь, – пожелала ему нянечка из «приемного покоя».

      В палате было душно. С утра преувеличенно громко звучало радио. Гостев сипел, запрокинув голову, зевал беззубым ртом и, как нахохлившийся ворон, смотрел куда-то мимо больных в окно. Сходство с вороном придавали ему кустистые брови и крючковатый нос на изжелта-сухом, исхудалом лице.

      Старожилы палаты молчаливо разглядывали старика, гадая, сколько ему отпущено.

      Гравшин, самый молодой из них, смотрел недружелюбно. Ему едва исполнилось двадцать. Коренастый, физически крепкий, он никак не мог свыкнуться с мыслью, что серьезно болен, и суеверно сторонился больных.

      Для Кожина, тридцатилетнего веснушчатого блондина, который мрачно слушал юмористическую передачу «опять двадцать пять», не существовало и этого утешения. Прошло время, когда он был центром внимания, собирая вокруг себя многочисленные консилиумы. Его болезнь признали неизлечимой и, утратив «популярность», он заскучал, стал задиристым, желчным, и однажды вдруг понял, что близок к смерти.

      Заскрипели пружины. Проснулся третий из четырех старожилов, больной Язин.

      – Дед, – обернулся к нему Кожин, – опять тебя кто-то душит?

      Действительно, из кровати Язина доносилось тонкое вскрикиванье, будто кого-то пытались удавить в ней, а тот отбивался из последних сил.

      – С утра ичится, – пожаловался Язин, прислушиваясь к себе.

      Он шел на поправку, надеялся вскоре выписаться – только икота еще мучила по утрам.

      – Ичится, и ничего не поделаешь, – философски заметил он.

      Язин нашарил босыми ногами тапки, покряхтел и встал. На розовом черепе поднялись редкие светлые волосики. Был он щуплый и заспанный.

      – Пойду до ветру.

      – Смотри, не застудись, – сострил Кожин.

      Они постоянно цепляли друг дружку – начинал Кожин, старик защищался.

      – Э, балаболка, – покачал головой Язин, – ты, вон, себя соблюди. А то моду взяли по больницам валяться. Мне, хоть и за семьдесят, а буду покрепче вас, молодых. Я еще в финскую ранение получил, 20 лет в строю…

      – А что ж ты не генерал?

      – Ты, кобель, зубы скалишь, – обиделся Язин. – а я три войны прошел, и не упомню, когда для себя жил – всё воевал да строил, строил да воевал.

      – Ну, ладно, дед, иди, проветрись, – примирительно махнул Кожин.

      Но тот всё ворчал, не в силах успокоиться. Набросил поверх нижнего белья халат и, подметая белыми тесемками пол, пошлепал к туалету.

      – Выпишут скоро, – проводил взглядом Кожин.

      – Выпишут, – передразнил Гравшин, – и нас выпишут… если не уморят.

      Над СКАЧАТЬ