SOLNЦЕЛЮБ. Шесть повестей для кино. Порфирий Лавров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Рядом с ней стоял ее Коленька – такой, как на последней фотокарточке: улыбающийся, загорелый и в плавках.

      Медленно, против желания, под действием силы большей, чем желание, сначала пыль, мусор, а за ними и все, что только что пыталось вырваться из расколдованного города – даже обе легкомысленные «маргариты», – все это сдвинулось, поползло и полетело в обратном направлении. Быстрее, быстрей, еще! – уже неслось и кувыркалось с невиданным ускорением к поднявшемуся грозному шару. Теперь он сиял прямо над Женькиной головой, и она поспешила укрыться под козырьком столовой.

      Все взвилось и полетело клубящимся столбом вверх!

      Деревья еще посопротивлялись немного, но и они, с корнями и землей, устремились вдогонку. Улица встала на дыбы. С домов послетали крыши. Обломились кверху балконы. Треснули и разрушились фундаменты.

      Когда все это унеслось, а Женька осталась стоять, открылся лысый кладбищенский бугор.

      Мертвые держались дольше всех: кладбище поднялось последним.

      Из-под каменных и металлических обелисков и памятников вышли гробы и распахнулись!

      Мертвецы встали в них, как венецианские гондольеры, – и так, дружной флотилией они двинулись вверх, в свой новый и действительно последний путь.

      Шар пожрал всех!

      И растаял в первых утренних лучах…

      – Не бойся, – снова сказал Коля. – Один единственный день. Он уже прошел. Больше не будет.

      И Женька поняла, что это наступило их первое утро после Судного дня.

      – Спаслись, значит! – сказала Женька…

      …и проснулась! Или очнулась? Одним словом, она была у себя в комнате – лежала на не разобранной постели, а котенок Кузя облизывал ее мокрую щеку.

19.

      Женька вышла на участок. Сегодня он был усеян бутылочными осколками, объедками и прочей дребеденью; мусорные баки лежали опрокинутыми и додымливали остатки вонючего дыма; над всем этим трудились и размножались мухи. («Какая гадость!» – сказал один из авторов, и другому пришлось добавить: «Даже солнце отвернулось от города и светило в степь».) Женька пару раз ширкнула звонкой метлой и остановилась. Размахнулась – и забросила инвентарь на середину площади. Сорвала с головы колпак – и… услышала аплодисменты!

      Парень стоял на углу столовой и был трезв.

      – На «бис», пожалуйста! – попросил он.

      Женька кивнула, подобрала метлу и зашвырнула ее еще дальше – в кусты. И повернулась, ко всему готовая и на все согласная. Парень пошел к ней через грязную площадь, улыбаясь и не скрывая своего восхищения:

      – Праздник освобожденного труда!

      Женька была настроена иначе.

      «…прости и отпусти, и дай волю уехать из невыносимого места!»

      Они пришли в Женькину комнатку…

      Он говорил – просил и умолял, звал с собой в Москву и обещал, обещал, обещал – и обнимал ласковыми своими руками.

      Женька согласно кивала – и плакала, СКАЧАТЬ