Дорогой мой человек. Юрий Герман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ как должны уставать руки у кузнеца или ноги у спринтера-бегуна. Помнишь, Вовочка? А Козырев как раз и хорош тем, что никогда не устанут у него мозги, хоть он и не глуп. Он гармоничен. Он не перегружает свою интеллектуальную сторону существования и потому всегда ровен, спокоен, в меру самоуверен, в меру самокритичен.

      – Я человек, – с аппетитом говорит он, – и ничто человеческое мне не чуждо.

      Тебе интересно про него?

      У него великолепное обличье боевого, все испытавшего, все повидавшего командира.

      – Мы, Варвара Родионовна, всего нахлебались! – любит он говорить, и это правда.

      И Халхин-Гол за его плечами, и Хасан, и «линия Маннергейма», и полгода нынешней, ох какой нелегкой, войны. Ордена свои он носит умело, со вкусом, они всегда на нем видны, даже когда он в плащ-палатке. Это особое искусство, которым мой батя никак не овладеет, если ты помнишь. Ну что ж еще? Китель на нем отличного покроя, шофер, с которым он приезжает к нам, смотрит на своего майора обожающими глазами, но при этом никаких панибратских отношений, у шофера рука к пилотке: «Есть, товарищ майор», «Будет выполнено, товарищ майор», «Явился по вашему приказанию, товарищ майор».

      Так вот, Вовик, от майора Козырева я убежала.

      Никогда я ни о чем не просила никого за эти длинные месяцы войны, а тут поехала в санитарное управление фронта, отыскала папиного товарища по прошлому, тоже «испанца», дивврача Ивана Александровича Шатилова, нашего самого наибольшего начальника – он и твоего папу хорошо знал, – пробилась к Шатилову на прием и попросила перевести меня куда угодно, но, если можно, подальше.

      – От фронта подальше? – сурово спросил он меня.

      – Нет, от нашего отряда.

      – Почему так?

      Глупо объяснять. Я промолчала. Он написал записочку, сунул ее в портсигар – это у него такая привычка, чтобы не забыть, потом спросил:

      – Степанова Варвара?

      – Так точно! – говорю.

      – А отчество?

      И сверлит меня глазами. То ли узнал, то ли догадался.

      – Отчество!

      – Родионовна! – отвечаю.

      Долго молча меня разглядывал, потом сказал в высшей степени неприязненно:

      – Маленькое, глупое, злое насекомое! И вредное притом! Как тебе не стыдно было отца обманывать? Ты знаешь, что он приехал в Москву через два дня после того, как ты удрала, и прочитал чохом все твои письма, заготовленные впрок? Он тут давеча мимоездом проследовал, я выходил к поезду, помахал он мне этими письмами.

      Подумал мой дивврач и добавил:

      – Нахалка несчастная! Был бы я штатский – надрал бы тебе твои паршивые уши. Да не реви, смотреть противно, ты же военнослужащая. Пиши отцу покаянное письмо.

      Посадил меня за свой письменный стол, дал перо, бумагу, а погодя сказал:

      – Моя Нинка тоже убежала.

      – Какая Нинка?

      – Дочка. Из Свердловска. По СКАЧАТЬ