Мир Полудня (сборник). Аркадий и Борис Стругацкие

Чтение книги онлайн.

      – Как это  –  ушел? Вместе с вами…

      – Что?  –  спросил Юрковский, очевидно не расслышав его слов.

      Быков промолчал, соображая. Что он, смеется, что ли, чудак?

      – Там же ерунда какая-то была, течь в кислородном баллоне. Неполная герметичность…

      – Что такое?  –  Быков ощутил странное беспокойство. Он не понимал Юрковского.

      Тот, по-видимому, тоже удивился:

      – У Богдана что-то случилось с кислородным баллоном. Он сказал мне, чтобы я не задерживался, а сам вернулся к «Мальчику» взять новый… На всякий случай. Вы что  –  отлучались, что ли, Алексей Петрович?

      – Богдан вернулся к «Мальчику»?

      – Вернулся. Взять новый баллон…

      – Богдан не возвращался к «Мальчику»,  –  с трудом выговорил Быков, ощущая во всем теле томительный холодок нехорошего предчувствия.

      – Не возвращался?

      Оба они вскочили одновременно и уставились друг на друга, едва осознавая тяжесть надвигающейся беды. Быков не видел лица Юрковского и только вдруг совершенно перестал слышать его дыхание.

      – Осторожнее, осторожнее, Анатолий Борисович… Вот так!.. –  раздался голос Дауге.

      Быков оглянулся. Дауге и Ермаков подходили к транспортеру. У геолога на шее висело два автомата, он поддерживал командира под руку. Ермаков шел медленно, сильно припадая на правую ногу. Не доходя нескольких шагов, он проговорил сквозь стиснутые зубы:

      – Готовьтесь, водитель. Там можно пройти. Все в машину!

      Неожиданно Юрковский спрыгнул на землю, подхватил автомат и, не говоря ни слова, кинулся прочь, скользя и спотыкаясь на каменных обломках. Быков отстал от него на секунду.

      – Дауге!  –  рявкнул он таким голосом, что тот вздрогнул и вытянулся.  –  Один автомат командиру  –  и за Юрковским, живо!.. Анатолий Борисович, вероятно, с Богданом беда. Разрешите идти?

      – Идите!  –  крикнул Ермаков.

      Дауге уже бежал впереди, путаясь в колючих стеблях плюща. Быков бросился за ним. Ноги разъезжались, срывались с гладкого камня. Почва  –  крупный щебень пополам с булыжниками, припорошенными песком с пылью,  –  уходила из-под ног, щетинилась острыми обломками. Быков сразу покрылся по́том. «Скорее, скорее»,  –  стучало в висках. Мысль работала быстро, четко. Либо Богдан подвергся нападению («Вряд ли  –  скалы мертвы…»), либо поскользнулся, расшибся, лежит без сознания («Тогда найдем, непременно найдем…»), либо заблудился («Но почему тогда не стреляет, не зовет?»). Хлестко ударила автоматная очередь. Богдан!.. Нет, это Юрковский. Правильно, молодец, включил сигнальный магазин, забрался на валун, на тот, что похож на жабу, оглушительно бьет из автомата в низкое небо. Перестал, прислушивается… Нет ответа, нет… Камень отвечает замысловатым раскатистым эхом, да воет ветер в вершинах остроконечных скал…