Крупицы благодарности. Fragmenta gratitudinis. Сборник воспоминаний об отце Октавио Вильчесе-Ландине (SJ). Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ болезнь. Когда ему поставили диагноз – диабет, – он не осознавал, насколько это коварная и опасная болезнь. Лечиться он начал лишь через полгода после постановки диагноза. Но, несмотря на приём медикаментов, болезнь развивалась.

      Примерно за год до отъезда из Москвы его самочувствие было очень плохим. Конечно, он никому ничего не говорил, чтобы не расстраивать и не привлекать к себе внимания. Мне он строго запретил рассказывать кому-либо про то, что болезнь прогрессирует. Каждый день он принимал более десяти сильнодействующих препаратов с жуткими побочными действиями. Диабет дал осложнения на сердце и кровеносную систему. Но об этом никто не знал. Он, несмотря на своё плохое самочувствие, продолжал работать. По-прежнему приходили на приём и на исповедь люди. В перерывах между приёмами он часто заходил ко мне в кабинет выкурить сигарету. Я видел, что он держится из последних сил. Когда я говорил: «Октавио, тебе плохо, отмени все встречи и дела, поезжай домой», – он отвечал: «Нет, Паша. Я же пообещал встретиться с этими людьми. Я должен с ними встретиться». И так продолжалось вплоть до дня его отъезда из Москвы.

      Когда Октавио принял решение вернуться в Мексику, я был рад за него, хотя и не представлял себе, как мы дальше сможем работать без него. Я надеялся, что в Мексике его самочувствие улучшится. Мы с ним общались по телефону, и он говорил, что ему действительно стало лучше. Но вскоре перестал общаться. Мы все пребывали в неведении о нём, о его здоровье. Как выяснилось позже – болезнь Октавио прогрессировала, но он, как всегда, не хотел никого обременять своими проблемами. О том, что ему очень плохо и он в больнице, я узнал за несколько дней до его смерти. Я оформил визу в Мексику, но в день её получения узнал, что Октавио умер.

      Он всегда заботился о нас всех, оберегал, отдавая нам всего себя, нисколько не заботясь о себе.

      Память о нём навсегда останется в моём сердце.

      о. Вадим Шайкевич

      Пёстрая стóла

      О существовании человека по имени Октавио Вильчес-Ландин (тогда ещё не отца) я узнал от отца Станислава Опели (SJ) в 1991 году. Впервые услышав тогда это имя, я стал думать, чтó за человек может носить его. Когда он приехал… я даже не помню, каким он мне показался; кажется, он был скромным, хотел быть всегда в тени: сначала в тени о. Опели, потом о. Карпинского. В то время он занимался в Москве, можно сказать, техническим обеспечением: факс, машина… Мне нравилось, как он ездил на машине – спокойно, безопасно, неторопливо, время от времени вздыхая.

      Поначалу Октавио с отцом Станиславом говорили по-французски. Тогда они жили на ул. Трофимова в одной квартире – уютной, но небольшой. Впоследствии к ней прикупили соседнюю квартиру. У Октавио на столе стоял мексиканский флаг. Мы вполне могли выпить рюмочку, хотя Октавио пил мало. Отец Станислав с присущей ему сдержанностью говорил: «Возьмём аперитив?», а в ответ слышал невнятное, но одобрительное «э-э-э», сопровождаемое утвердительными жестами. Октавио тогда объяснил мне, как пьют текилу у него на родине. Я было заикнулся о лимоне и соли, СКАЧАТЬ