Избранные сочинения в пяти томах. Том 2. Григорий Канович

Чтение книги онлайн.

      – Ноги как ноги, – защищается Зельда и почему-то вся съеживается. «Лучшая музыка – это мужчина». Грубо, но, пожалуй, верно. Не воздух исцеляет от хандры, не Бах и не Шопен, а любовь и смерть. На свете, говорила Верочка Карсавина, есть один тиран, перед которым все бессильны, этот тиран – любовь.

      – Придут ваши погромщики и наследят, – ворчит Голда.

      – Никакие они не погромщики.

      – Каков отец, таковы и дети.

      – И отец не таков. Урядник – чин, а не вина.

      – Вы уж барышня, но вы совсем людей не знаете. Урядник и чин, и вина.

      Может, Голда права. Может, не стоило связываться с Нестеровичем. Но он слезно умолял:

      – До ближайшей школы, почитай, верст пятнадцать. Детишки совсем одичают.

      Я не учительница, возражала Зельда. Я обыкновенный человек… к тому же еврейка.

      – А что, еврей должен непременно научить дурному? – умасливал ее урядник.

      – Коли не боитесь, приводите, – уступила Зельда.

      – А чего бояться? Фрадкины люди добродетельные и благонадежные.

      Пока благонадежность устанавливают урядники, благонадежных нет и никогда не будет, подумала Зельда, но смолчала.

      – Идите, барышня, идите, – не унимается Голда. – Бесенята вас подождут. А я полы помою и баньку натоплю. Может, даст бог, роб Маркус и Зелик на охоту приедут. Давненько не щипала дичь… давненько.

      Зельда выходит в сад.

      Она подходит к конуре, треплет Каина по шерстке, тот садится на задние лапы и благодарно скулит. Морда у него усталая и умная, как у человека. Коричневые, слезящиеся от яркого света глаза смотрят сочувственно и выжидающе.

      – Ну что, Каин, в путь?

      Собака сияет от счастья.

      Обычно они уходят из дому до вечера, бродят по полям, по перелескам. Каин пугает птиц, а Зельда думает о своей жизни, где, кроме бала, не было ничего хорошего. Каин заменяет ей однокашников и учителей, и она часто обращается к нему не по кличке, а по чьему-нибудь имени:

      – Аристарх Федорович! Зарецкий подбросил мне в парту ужа!

      Или:

      – Трубицин! Карсавина просила тебе передать, что она тебя нисколечко не любит.

      Каин отзывается на все имена, даже женские. Иногда Зельда спускается с ним к Неману, садится на мокрый песок и что-то чертит лозинкой. Пес, навострив уши, следит, как она гладит нарисованного неживого мужчину, и в коричневых собачьих глазах посверкивает терпеливое удивление.

      У Рахмиэлова овина Зельда сталкивается с прыщавым Семеном.

      – Здравствуйте, – радостно говорит сын корчмаря.

      – Здравствуйте!

      – Все с собакой да с собакой. Не надоело?

      – Нет, – отрезает Зельда и собирается пройти мимо, но прыщавый Семен пристраивается к ней, забыв про бродягу в ермолке и про свою лошадь.

      – Можно, я заменю его? – предлагает сын корчмаря и умывает угрюмое лицо улыбкой.

      – Кого?

СКАЧАТЬ