На солнце и в тени. Марк Хелприн

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по просекам в соснах. Но там ничего не было, леса оказались пусты. Это был один из тех укромных уголков, которые не пострадали от военных действий, если не считать нехватки товаров. Ради этого и живешь, ради того времени, когда оказываешься в таких местах, а их гораздо больше, чем думают. Они обнаруживаются на полянах и в перелесках, в рощицах, а иногда простираются по всей долине, насколько хватает глаз. Был первый по-настоящему теплый день весны, и мы ехали по грунтовой дороге, которая казалась бесконечной. В любую минуту нас могли обстрелять из-за деревьев, но мы были счастливы. Воздух был одно удовольствие. Я, помнится, подумал, какой он настойчивый. По большей части он позволяет забыть о своем существовании, но в тот день нас постоянно обнимал ветер. И чувствовался запах сосновой хвои. Она выдыхала все то, что держала в себе зимой. Вы не поверите, как сладостно это было. И вот едем мы между огромными рядами сосен и видим впереди две фигуры. Сразу настораживаемся, замедляем ход, возвращаемся в войну – но это оказались девушки. Кто знает, сколько им было лет? Под двадцать? Слегка за двадцать? У них было это особое очарование… – Он посмотрел на нее и улыбнулся. Она поняла. – Это взрывчатое, счастливое, смущенное очарование, которым может обладать только молодая женщина. Мы предложили им прокатиться. Когда они поняли, что мы их не обидим, но отнесемся к ним с большим уважением и вежливостью, то поразились и почувствовали облегчение. Они шли в Мюнхен, хотя и не сказали нам об этом сразу. Мюнхен еще оставался в руках врага, а мы были одни, относительно невдалеке, но казалось, что вокруг чуть ли не Швейцария: никакого ощущения войны, никакой напряженности. Мы подъехали к отелю с рестораном посреди леса, на склоне холма, откуда открывался вид на водохранилище и быстрый ручей, который его наполнял. Я всегда любил реки…

      – Я знаю, – сказала она. – Вы уже говорили. Я тоже люблю. Не знаю даже, почему их покидают, но такое случается. Не знаю, зачем я сама от них уезжала, ведь рядом с ними я всегда была так счастлива. Продолжайте.

      – Мы были первыми американцами, которых они видели с начала войны. В том заведении было полно беженцев, которые пытались попасть в Швейцарию. Швейцария была рукой подать, но им туда было не проникнуть. Там был основной зал, со скатертями и серебром, с девяностолетними официантами в черных куртках, как у французских официантов в бистро, а еще имелся бар – в другой комнате с видом на реку. В суматохе, вызванной появлением двух вооруженных американских офицеров, девушки исчезли в баре. Нас торжественно провели в зал, где все старались не смотреть в нашу сторону, а официант подошел принять у нас заказ, словно ничего из ряда вон выходящего не происходило.

      Нам могли предложить только курицу, суп и хлеб, что по тем временам было немало. Имелось и вино, но мы не могли выпить больше бокала. Мы не знали, кто там вокруг. Немецкая армия еще могла стрелять, мы были в Германии, а лишний бокал вина не стоит того, чтобы ради него умереть. Когда мы сделали заказ, мой друг сказал: «А где же девушки? Почему мы не пригласили к себе за стол? Еда здесь получше будет, если только не отравлена». Я вскочил. «Bitte, essen mit uns», – сказал я своему другу, чтобы проверить, правильно ли это и годится СКАЧАТЬ