Тогда и теперь. Уильям Сомерсет Моэм

Чтение книги онлайн.

      По возрасту она скорее годилась ему в дочери. Следуя моде тех дней, она выкрасила волосы – из жгучей брюнетки превратилась в блондинку, а смуглая кожа ее лица, шеи и груди стала белоснежной благодаря толстому слою пудры. Сочетание золотистых волос с красивыми черными глазами и тоненькими ниточками черных бровей производило неотразимое впечатление. Светло-серое платье с низким вырезом, широкой юбкой и пышными рукавами плотно облегало ее стройный стан. Девичья невинность сочеталась в ее красоте со зрелостью женщины. Макиавелли вдруг охватило волнение, сердце учащенно забилось.

      «Хороша, – подумал он про себя. – С удовольствием провел бы с ней ночь».

      Мужчины сели, и Бартоломео рассказал монне Катерине о просьбе Макиавелли, а затем, как бы вспомнив, сообщил, что Пьеро приходится ему кузеном. При этих словах обе женщины улыбнулись, и Макиавелли не без удовольствия отметил, какие белые ровные зубки у жены Бартоломео.

      – Не хотели бы господа подкрепиться? – спросила монна Катерина.

      Сказав, что они уже завтракали, Макиавелли отказался. Но гостеприимный хозяин уговорил его выпить хотя бы стаканчик вина – оно ведь еще никому не повредило.

      – Аурелия, пойди скажи Нине, – улыбаясь, обратился он к жене.

      Молодая женщина вышла, и Бартоломео вновь заговорил о жилье для Макиавелли.

      – Это невозможно, – покачала головой монна Катерина. – Во всем городе не осталось ни одной свободной комнаты. Хотя, постойте. Может быть, Серафина согласится поселить их у себя, ведь мессер Никколо – важная персона, а этот юноша – ваш кузен. Правда, до сих пор она отказывалась сдавать комнату. Только на днях я стыдила ее за это. Сейчас люди отдадут что угодно за крышу над головой.

      Как объяснил Бартоломео, монна Серафина – вдова одного из его посредников в Леванте – живет в принадлежащем ему доме. Ее старший сын работает в конторе Бартоломео в Смирне, а двое младших – мальчик, готовящийся стать священником, и девочка лет четырнадцати – живут вместе с ней. Из-за детей Серафина и отказывалась пускать в дом чужих людей, опасаясь их дурного влияния.

      – Едва ли она откажет вам, сын мой, особенно если вы проявите должную настойчивость.

      Обращение монны Катерины к этому толстяку как к своему сыну вызвало улыбку Макиавелли: если она и родилась раньше Бартоломео, то не больше чем на два или три года.

      – Я отведу вас к Серафине, – кивнул Бартоломео. – Думаю, мы все уладим.

      В комнату вошла Аурелия, следом за ней служанка с серебряным подносом, на котором стояли бокалы, бутылка вина и блюдо со сладостями. Аурелия села и продолжила вышивание.

      – Мессер Никколо привез полотно, дорогая, – сказал Бартоломео. – Теперь ты сможешь сшить мне рубашки.

      Аурелия улыбнулась, но ничего не ответила.

      – Позвольте мне показать вам, какая она искусница. – Бартоломео подошел к жене и взял ткань, над которой она СКАЧАТЬ